 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
клоакой»). Блаженный Августин с ужасом подчеркивает близость половых и
экскреторных органов: «Inter
f?ces
et
urinam
nascimur» («Мы рождаемся между задним
проходом и мочевым пузырем»). Отвращение христианства к женскому телу доходит до
такой степени, что оно соглашается обречь своего Бога на чудовищную смерть, только бы
избавить его от скверны рождения: Эфесский собор Восточной Церкви и Латеранский
собор на Западе утверждают догмат девственного рождения Христа. Первые Отцы Церкви
— Ориген, Тертуллиан, Иероним — думали, что Мария рожала в крови и нечистотах, как
другие женщины; но утвердилось мнение святого Амвросия и Блаженного Августина.
Чрево Божьей Матери осталось закрытым. Начиная со средних веков сам факт наличия у
женщины тела считался позорным. Это отвращение надолго парализовало даже развитие
науки. Линней в трактате о природе обходит стороной как нечто «омерзительное»
исследование женских половых органов. Французский врач Де Лоран, возмущаясь,
задается вопросом, как «такое божественное животное, обладающее разумом и здравым
смыслом, именуемое человеком, может испытывать влечение к непристойным частям
женского тела, запачканным выделениями и постыдно расположенным в самом низу
туловища». Сегодня на христианские представления накладываются многие другие
влияния; да и христианство предстает в разных видах; но, например, в пуританском мире
ненависть к плоти укрепилась весьма прочно; она, в частности, выражается в романе
Фолкнера «Свет в августе»; первые сексуальные испытания вызывают у героя
тяжелейшую травму. В литературе вообще часто изображается молодой человек, у
которого потрясение после первого полового акта доходит до рвоты; и если в
действительности такая реакция встречается довольно редко, описывают ее так часто не
К оглавлению
210
случайно. Так, в англосаксонских странах, проникнутых пуританским духом,
большинству подростков и многим мужчинам женщина внушает ужас, признаются они в
этом или нет.
Существует такое восприятие и во Франции, Мишель Лерис пишет в «Поре зрелости»:
«Обычно я склонен воспринимать женский орган как что-то грязное и похожее на рану, не
менее привлекательное от этого, но опасное само по себе, как все кровавое, слизистое,
зараженное». Страхи эти отражаются и на представлении о венерических болезнях; не
женщина пугает тем, что может передать болезнь, а болезни представляются
омерзительными оттого, что происходят от женщины: мне рассказывали о молодых
людях, которые воображали, что достаточно иметь частые половые сношения, чтобы
получить гонорею. Охотно верят также, что в результате полового акта мужчина теряет в
мускульной силе, в ясности ума, у него расходуется фосфор, притупляются органы чувств.
Правда, онанизм влечет за собой те же опасности, и даже, в силу моральных причин,
общество считает его более вредным, чем нормальные половые сношения. Законный брак
и воля к продлению рода предохраняют от порчи эротизма. Но я уже говорила, что в
любом половом акте подспудно присутствует Другой; и обычно у него женское лицо.
Именно столкнувшись с женщиной, мужчина наиболее отчетливо ощущает пассивность
собственной плоти. Женщина — вампир, шлюха, пожирательница, поглотительница; ее
половой орган жадно кормится органом мужчины. Некоторые психоаналитики хотели
подвести под эти представления научную основу; все удовольствие, извлекаемое
женщиной из полового акта, якобы происходит оттого, что она символически оскопляет
