 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
ЧЕТВЕРТАЯ ЛЕКЦИЯ
ОШИБОчНЫЕ ДЕЙСТВИŸ
(ОКОНчАНИЕ)
Уважаемые дамы и господа! В результате наших прошлых бесед мы пришли к
выводу, что ошибочные действия имеют смысл -- это мы и возьмем за основу
наших дальнейших исследований. Следует еще раз подчеркнуть, что мы не
утверждаем -- да и для наших целей нет в этом никакой необходимости, -- что
любое ошибочное действие имеет смысл, хотя это кажется мне весьма вероятным.
Нам достаточно того, что такой смысл обнаруживается относительно часто в
различных формах ошибочных действий. В этом отношении эти различные формы
предполагают и различные объяснения: при оговорке, описке и т. д. могут
встречаться случаи чисто физиологического характера, в случаях же забывания
имен, намерений, запрятывания предметов и т. д. я едва ли соглашусь с таким
объяснением. Затеривание, по всей вероятности, может произойти и нечаянно.
Встречающиеся в жизни ошибки (Irrtьmer) вообще только отчасти подлежат
нашему рассмотрению. Все это следует иметь в виду также и в том случае,
когда мы исходим из положения, что ошибочные действия являются психическими
актами и возникают вследствие интерференции двух различных намерений.
Таков первый результат психоанализа. О существовании таких
интерференции и об их возможных следствиях, описанных выше, психология до
сих пор не знала. Мы значительно расширили мир психических явлений и
включили в область рассмотрения психологии феномены, которыми она раньше не
занималась.
Остановимся теперь кратко на утверждении, что ошибочные действия
являются "психическими актами". Является ли оно более содержательным, чем
первое наше положение, что они имеют смысл? Я думаю, нет; это второе
положение еще более неопределенно и может привести к недоразумениям. Иногда
все, что можно наблюдать в душевной жизни, называют психическим феноменом.
Важно выяснить, вызвано ли отдельное психическое явление непосредственно
физическими, органическими, материальными воздействиями, и тогда оно не
относится к области психологии, или оно обусловлено прежде всего другими
психическими процессами, за которыми скрывается, в свою очередь, ряд
органических причин. Именно в этом последнем смысле мы и понимаем явление,
называя его психическим процессом, поэтому целесообразнее выражаться так:
явление имеет содержание, смысл. Под смыслом мы понимаем значение,
намерение, тенденцию и место в ряду психических связей.
Есть целый ряд других явлений, очень близких к ошибочным действиям, к
которым это название, однако, уже не подходит. Мы называем их случайными и
симптоматическими действиями [Zufalls- und Symptomhandlungen]. Они тоже
носят характер не только немотивированных, незаметных и незначительных, но и
излишних действий. От ошибочных действий их отличает отсутствие второго
намерения, с которым сталкивалось бы первое и благодаря которому оно бы
нарушалось. С другой стороны, эти действия легко переходят в
жесты и движения, которые, по нашему мнению, выражают эмоции. К этим
случайным действиям относятся все кажущиеся бесцельными, выполняемые как бы
играя манипуляции с одеждой, частями тела, предметами, которые мы то берем,
то оставляем, а также мелодии, которые мы напеваем про себя. Я убежден, что
все эти явления полны смысла и их можно толковать так же, как и ошибочные
действия, что они являются некоторым знаком других, более важных душевных
процессов и сами относятся к полноценным психическим актам. Но я не
собираюсь останавливаться на этой новой области психических явлений, а
вернусь к ошибочным действиям, так как они позволяют с большей точностью
поставить важные для психоанализа вопросы.
В области ошибочных действий самыми интересными вопросами, которые мы
поставили, но пока оставили без ответа, являются следующие: мы сказали, что
ошибочные действия возникают в результате наложения друг на друга двух
различных намерений, из которых одно можно назвать нарушенным (gestцrte), а
другое нарушающим (stцrende). Нарушенные намерения не представляют собой
проблему, а вот о другой группе мы хотели бы знать, во-первых, что это за
