 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
критическую ситуацию подводят под излюбленную категорию, так что для
психоаналитика всякая такая ситуация является ситуацией конфликта, для последователей
Г. Селье – ситуацией стресса и т.д., а авторы, чьи интересы специально не связаны с этой
проблематикой, при выборе понятия стресса, конфликта, фрустрации или кризиса исходят
в основном из интуитивных или стилистических соображений. Все это приводит к
большой терминологической путанице.
Ввиду такого положения первоочередной теоретической задачей, которая и будет
решаться на последующих страницах, является выделение за каждой из понятийных
фиксаций критической ситуации специфического категориального поля, задающего сферу
ее, приложения. Решая эту задачу, мы будем исходить из общего представления, согласно
которому тип критической ситуации определяется характером состояния
"невозможности", в котором оказалась жизнедеятельность субъекта. "Невозможность" же
эта определяется, в свою очередь, тем, какая жизненная необходимость, оказывается
парализованной в результате неспособности имеющихся у субъекта типов активности
справиться с наличными внешними и внутренними условиями жизнедеятельности. Эти
внешние и внутренние условия, тип активности и специфическая жизненная
необходимость и являются теми главными пунктами, по которым мы будем
характеризовать основные типы критических ситуаций и отличать их друг от друга.
Стресс
Непроясненность категориальных оснований и ограничений более всего сказалась на
понятии стресса. Означая сначала неспецифический ответ организма на воздействие
вредных агентов, проявляющийся в симптомах общего адаптационного синдрома (132;
133), это понятие относят теперь ко всему, что угодно, так что в критических работах по
стрессу сложилась даже Своеобразная жанровая традиция начинать обзор исследований с
перечисления чудом уживающихся под шапкой этого понятия таких совершенно
разнородных явлений, как реакция на холодовые воздействия и на услышанную в свой
адрес критику, гипервентиляция легких в условиях форсированного дыхания и радость
успеха, усталость и унижение (43; 81; 106; 164 и др.). По замечанию Р. Люфта, "многие
считают стрессом все, что происходит с человеком, если он не лежит на своей кровати"
(163, с.317), а Г. Селье полагает, что "даже в состоянии полного расслабления спящий
человек испытывает некоторый стресс" (133, с.30), и приравнивает отсутствие стресса к
смерти (там же). Если к этому добавить, что стрессовые реакции присущи, по Селье,
всему живому, в том числе и растениям, то это понятие вместе со своими нехитрыми
производными (стрессор, микро- и макростресс, хороший и плохой стресс) становится
центром чуть ли не космологической по своим притязаниям системы, вдруг обретая
достоинство не больше и не меньше, чем "ведущего стимула жизнеутверждения,
созидания, развития" (147, с.7), "основы всех сторон жизнедеятельности человека" (там
же, с.14) или выступая в качестве фундамента для доморощенных философско-этических
построений (133).
Подобные превращения конкретно-научного понятия в универсальный принцип так
хорошо знакомы из истории психологии, так подробно описаны Выготским (47)
закономерности этого процесса, что состояние, в котором сейчас находится
анализируемое понятие, наверное, можно было бы предсказать в самом начале
"стрессового бума": "Это открытие, раздувшееся до мировоззрения, как лягушка,
раздувшаяся в вола, этот мещанин во дворянстве, попадает в самую опасную... стадию
своего развития: оно легко лопается, как мыльный пузырь; (15) во всяком случае оно
вступает в стадию борьбы и отрицания, которые оно встречает теперь со всех сторон"
