 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Это — ее связи с другими, подобными ей организациями, «привязанность» ее к
определенной территории, наличие растительности, численность животных, годных для
охоты, особенности их поведения.
Иначе говоря, речь идет не о логике вещей с ее линейными зависимостями, а о сложном
переплетении «природных» логик, своеобразных и изменчивых, о динамичном комплексе, к
которому должен адаптироваться человеческий коллектив. Адаптироваться в данном случае
— значит выработать организацию с нежесткими связями элементов, способными принимать
формы, соответствующие внешним изменениям, но сохраняющими внутреннюю
организацию жизни и деятельности людей.
Усложняющиеся совместно-разделенные структуры деятельности, судя по всему, сыграли
роль надорганизменных факторов человеческой эволюции, обеспечили преимущества в
условиях внутривидового отбора сообществам с более гибкими и развитыми системами
организации согласованного поведения. В процессе «конкурирования» этих систем стала
повышаться роль социальных и собственно индивидных комбинаций сил и действий как
внебиологических органов социальной эволюции [1]. Опредмечивание этих «органов» в
вещественных средствах и орудиях деятельности закрепляло их в устойчивых формах,
делало возможным их сохранение. Иными словами, архаические общества строились по
«биотехнологическому» принципу. Природные ритмы задавали общую канву совместной
деятельности людей. Но для реализации деятельности чисто биологических средств людям
недоставало. Этот разрыв условий и средств деятельности был ликвидирован созданием
новых организационных форм разделения и умножения деятельности, соответствующих
навыков и способностей индивидов, их закреплением в определенных орудиях. В этом ряду
средств предметно-орудийная техника была, судя по всему, звеном, не играющим решающей
роли: главное усиление человеческого сообщества шло по линии кооперации индивидной
энергии и умений, по линии организации. Кроме того, следует учитывать, что в
предметность человеческой деятельности включались и растения, и животные: формы их
бытия во многом определяли и схемы деятельности людей, и большинство их коллективных
представлений.
1 См. подробнее: Моисеев Н.Н. Логика универсального эволюционизма и кооперативность //
Вопр. философии. 1990. ¹ 6.
Вопреки вульгарно истолкованным трудовым теориям происхождения общества,
пытавшимся доказывать, что манипуляции с предметными орудиями порождали сознание и
мышление людей, нужно определить значение орудийной техники как следствие развития
социальных организаций, как одно из средств осуществления деятельности людей.
Поскольку орудийная техника была включена в деятельность людей, связанную с
природными ритмами и схемами социальной организации, постольку орудия деятельности
реально существовали и представлялись в качестве элементов природных и социальных
связей, поэтому на них и переносились качества растений, животных, самого человека.
Простота архаических орудий человека была обусловлена не примитивностью его жизни, а
необходимостью разделения сложных природных и социальных связей, в которых он
существовал, которые должен был использовать для своего сохранения и самоутверждения.
§ 3. Оформление внешних и «внутренних» инструментов человеческой деятельности
Индивидуализация людей, обусловленная совместным и разделенным характером их
деятельности, стимулировала развитие у них соответствующей способности или «органа» —
для связи с социальным целым при отсутствии непосредственной совместности, общения,
взаимодействия и т.п.
Пространство коллективной деятельности, осваиваемое индивидом, становилось своего рода
«паузой» в непосредственной кооперации человеческих усилий. Одновременно эта «пауза»
