 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Мы притворяемся, будто сексуальное просто вытеснено там, где оно не обнаруживается
само по себе, — так мы его спасаем. Но говорить о сублимированной вытесненной
сексуальности в первобытных, феодальных и тому подобных обществах, просто говорить в
этих случаях о какой-то "сексуальности" и бессознательном — признак непроходимой
глупости. И даже вовсе не бесспорно, что это объяснение наилучшим образом подходит к
нашему собственному обществу. В этом ключе, т.е. в плане пересмотра самой гипотезы
сексуальности, пересмотра выделения пола и желания в особую инстанцию, можно
присоединиться к мнению Фуко, когда он говорит (но не по тем же соображениям), что и в
нашей культуре нет и никогда не было никакого вытеснения.
Сексуальность, как она нам преподносится, как она озвучивается, подобно политической
экономии, конечно, всего лишь монтаж, симулякр, который всегда пробивала, забивала и
обходила практика, как вообще какую угодно систему. Связность и прозрачность такая же
фикция в отношении homo sexualis, как и в отношении homo oeconomicus.
Все это длительный процесс, который синхронно закладывает фундамент психического и
сексуального, который ложится в основу "другой сцены", сцены фан-тазма и
бессознательного, и одновременно — производящейся здесь энергии, психической энергии,
которая не что иное, как прямой эффект сценической галлюци-
88
