 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Карен Хорни: «Самоанализ»
79
страшный сон, в котором она шла по разломанному посередине мосту. Фигура на башне
означала для нее символ одиночества, которое она действительно ощущала уже несколько
недель, пока отсутствовал Питер. Затем ей пришла в голову фраза: «Двое на острове». Она
напомнила ей фантазии, время от времени появлявшиеся у нее, об уединении с любимым где-то
в горах или на берегу моря. Таким образом, сновидение прежде всего означало для нее просто
выражение ее стремления к Питеру и чувства одиночества без него. Она также поняла, что это
чувство усилилось из-за слухов, дошедших до нее накануне, то есть клевета, должно быть,
испугала ее и усилила потребность в защите.
Просматривая свои ассоциации, Клэр стало интересно, почему она оставила без внимания
башню в сновидении. У нее возник образ, который и прежде не раз приходил ей на ум: сама она
стоит наверху колонны посреди болота; из болота к ней тянутся руки и щупальца, пытаясь
утащить ее вниз. Больше в этой фантазии ничего не было. Клэр никогда не уделяла ей особого
внимания и видела только ее очевидное значение: страх оказаться втянутой во что-то грязное и
отвратительное. Клевета, должно быть, оживила этот страх. Но внезапно она увидела и другой
аспект картины, а именно, что она ставила себя выше других. Сон про башню тоже имел этот
аспект. Мир представал скучным и необитаемым, но она возвышалась над ним. Опасности мира
не могли ее достичь.
Поэтому она интерпретировала сновидение следующим образом: почувствовав себя
униженной клеветническими словами, она нашла убежище в надменности; но высота, на
которую она вознесла себя над другими, пугала ее, поскольку она не чувствовала в себе
уверенности, чтобы устоять на ней; ей нужен был кто-то, кто бы поддерживал ее на этой
высоте, и она пришла в панику, потому что никого, на кого она могла бы опереться, не было.
Она едва ли не мгновенно осознала общий смысл этой находки. До сих пор Клэр видела только
то, что нуждалась в ком-то, кто бы поддерживал и защищал ее, поскольку сама она была
беззащитна и застенчива. Теперь же ей стало ясно, что порой она впадала в другую крайность
— высокомерие — и что в таких случаях ей точно так же требовался защитник, как и тогда,
когда она держалась в тени. Она испытала огромное облегчение, сумев иначе взглянуть на
отношения с Питером и тем самым увидев новые возможности их разорвать.
В этой интерпретации Клэр действительно распознала еще одну причину того, почему ей
была так нужна эмоциональная поддержка. Имелись веские причины, по которым она никогда
раньше не видела этого аспекта проблемы. Целая область ее личности, включавшая в себя
высокомерие, презрение к людям, потребность в превосходстве и торжестве над другими,
по-прежнему была настолько глубоко вытеснена, что освещалась только краткими вспышками
озарения. Еще до начала анализа она отчасти осознавала свою потребность презирать людей,
огромное воодушевление при любом успехе, роль честолюбия в ее грезах, и подобного рода
поверхностное озарение у нее было и теперь. В целом же проблема была еще столь глубоко
скрыта, что ее проявления едва ли можно было понять. Как будто в шахте, ведущей в
подземелье, на мгновение вспыхнул свет, но она тут же погрузилась во тьму. Поэтому другое
значение этого ряда ассоциаций оказалось ей недоступным. Картина крайнего одиночества,
представшая в виде башни в пустыне, имела отношение не только к ее чувству одиночества в
отсутствие Питера, но и к ее изоляции в целом. Губительное высокомерие было одним из
факторов, явившихся как причиной, так и следствием такой изоляции. Привязать себя к
другому человеку — «двое на острове» — было способом избежать такой изоляции, не
исправляя своих отношений с людьми в целом.
Клэр полагала, что сможет теперь построить свои отношения с Питером на более
здоровой основе, но вскоре после этого получила двойной удар, приведший ее проблемы к
кульминационной точке. Случайно она узнала, что у него есть или была любовная связь с
другой женщиной. И едва она испытала этот шок, как Питер написал ей, что для них было бы
лучше расстаться. Первой реакцией Клэр было возблагодарить небо за то, что это не случилось
раньше. Теперь, считала она, она сумеет это вынести.
Первая реакция представляла собой смесь правды и самообмана. Правдой в ней было то,
что несколькими месяцами раньше она, наверное, и в самом деле не смогла бы вынести
подобное напряжение без тяжелых для себя последствий; позже она не только доказала, что
сможет вынести подобный удар, но и вплотную подошла к решению проблемы в целом. Но
