 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
инженеру прототипное описание, а не нейтральное. Другой группе испытуемых дали аналогичные
инструкции и описания, и кроме того им сказали, что из этих 100 человек 70 были инженерами, а 30 —
юристами (обратная пропорция относительно первой группы). Следовательно, объем базиса инженеров
в этих группах был существенно разным. Но это различие фактически не дало никакого эффекта:
испытуемые второй группы давали в основном те же оценки, что и испытуемые первой группы.
Например, в обеих группах испытуемые с вероятностью 50 на 50 относили нейтральные описания к
инженерам (тогда как с их стороны было бы рациональным с большей вероятностью относить
нейтральные описания к профессии с более высоким объемом базиса). Испытуемые полностью
игнорировали информацию о базисных объемах (Tversky & Kahneman, 1973).
Ничуть не большее внимание обращают люди и на правило конъюнкции. В одном исследовании
испытуемым предъявляли следующее описание:
«Линда, 31 год, не замужем, откровенная и очень смышленая. В колледже специализировалась
по философии... и серьезно интересовалась вопросами дискриминации».
Затем испытуемые оценивали вероятность следующих утверждений:
4. Линда — кассир в банке.
5. Линда — кассир в банке и активистка феминистского движения.
Предложение 5 является конъюнкцией предложения 4 с высказыванием «Линда — активистка
феминистского движения». Явно нарушая правило конъюнкции, большинство испытуемых оценивали
вероятность 5 выше, чем вероятность 4. Заметьте, что это — прямое заблуждение, поскольку всякая
феминистка — банковский кассир является банковским кассиром, но некоторые банковские кассиры не
являются феминистками, и Линда могла быть среди последних (Tversky & Kahneman, 1983).
Испытуемые в этом исследовании основывали свои суждения на том, что Линда больше похожа
на банковского кассира и феминистку, чем просто на банковского кассира. Хотя испытуемых просили
оценить вероятность, они вместо этого оценивали сходство Линды с прототипами понятий «банковский
кассир» и «феминистка — банковский кассир». Таким образом, оценка сходства выполняет роль
эвристики для оценки вероятности, где эвристика — это сокращенная процедура, которую
относительно легко использовать и которая может приносить правильный ответ часто, хотя и не всегда.
То есть люди используют эвристику сходства, потому что сходство часто связано с вероятностью и к
тому же его легче вычислить. Применение эвристики сходства объясняет также, почему люди
игнорируют объем базиса. В эксперименте с «инженером» и «юристом» испытуемые, видимо,
рассматривали только сходство предъявленного описания со своими прототипами «инженера» и
«юриста». Поэтому когда описание одинаково хорошо подходило и к «инженеру» и к «юристу»,
испытуемые считали того и другого равновероятными. Использование эвристики сходства может
приводить к ошибкам даже экспертов.
Принцип сходства проявляется в еще одном распространенном случае рассуждения, когда, зная,
что некоторые члены категории обладают определенным свойством, надо решить, есть ли это свойство
у членов другой категории. В одном исследовании испытуемым надо было решить, какое из двух
нижеследующих доказательств сильнее:
6. а. У всех малиновок есть сезамовидные кости.
б. Следовательно, у всех воробьев есть сезамовидные кости.
или
7. а. У всех малиновок есть сезамовидные кости.
б. Следовательно, у всех страусов есть сезамовидные кости.
Неудивительно, что испытуемые сочли первое доказательство сильнее, видимо потому, что
малиновки более похожи на воробьев, чем на страусов. Такая опора на сходство кажется рациональной
тем более, что она согласуется с представлением, что если предметы имеют много общих известных
свойств, то у них, вполне вероятно, есть и общие неизвестные свойства. Однако видимость
рациональности блекнет, когда мы переходим к оценкам испытуемыми другой пары доказательств:
7. а. У всех малиновок есть сезамовидные кости.
б. Следовательно, у всех страусов есть сезамовидные кости.
или
8. а. У всех малиновок есть сезамовидные кости. б. Следовательно, у всех птиц есть
сезамовидные кости.
Испытуемые сочли второе доказательство более сильным, видимо потому, что малиновки более
сходны с прототипом птицы, чем с прототипом страуса. Но такое суждение ошибочно: если исходить из
той же посылки (что у малиновок сезамовидные кости), наличие некоторого свойства у всех птиц не
