 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
У человека может быть какая-то болезнь, но при этом он необязательно должен чувствовать себя
больным, да и со стороны не всегда можно распознать симптомы болезни; например, даже при
запущенной раковой опухоли человек может считать себя совершенно здоровым — в том смысле, что
он хорошо себя чувствует. Иногда возникали дискуссии, не рациональнее ли определять «больной» и
«здоровый» как две независимые величины (Lutz & Mark, 1995). Это, несомненно, имеет смысл, так как
болезнь объективна, а хорошее (или плохое) самочувствие субъективно: я могу чувствовать себя
больным, хотя у меня нет никакой болезни, и я могу чувствовать себя здоровым, несмотря на наличие
болезни.
Симптомы и данные осмотра при недомогании очень многогранны, и какое-либо всеобъемлющее
описание и объяснение всех симптомов вряд ли имеет смысл. В сфере психических расстройств
проблемой общего понимания психических симптомов усиленно занималась общая психопатология —
частная дисциплина психиатрии. С момента введения DSM-III
психические симптомы все-таки тоже
рассматриваются в связи с соответствующими им расстройствами.
Что касается «хорошего самочувствия», то здесь подобное упорядочение невозможно,
поскольку, как уже отмечалось, невозможно говорить о «различных формах здоровья». Отсюда и
множество попыток прийти к какому-нибудь позитивному определению «хорошего самочувствия» на
основе придуманных признаков, например вышеупомянутое определение понятия полного
благополучия ВОЗ. Другие признаки так или иначе допустимы: ощущение счастья, удовлетворенность,
уравновешенный темперамент, интеллектуальность и «примерное» социальное поведение (Menninger,
1946). Ягода (Jahoda, 1958) выдвигает шесть критериев психологического здоровья: (1) позитивная
установка по отношению к собственной личности, (2) духовный рост и самореализация, (3)
интегрированная личность, (4) автономия, самодостаточность, (5) адекватность восприятия реальности
и (6) компетентность в преодолении требований окружающего мира.
Основываясь на обширном анализе опросников, Беккер (Becker, 1982, 1995) формулирует три
главных компонента (факторы второго порядка) душевного здоровья: душевное и физическое хорошее
самочувствие (с первичными факторами: полнота чувств, альтруизм и отсутствие жалоб),
самоактуализация (развитие, автономия) и уважение к себе и другим (чувство собственной ценности,
способность любить). Обзор других попыток определения предпринимает Шорр (Schorr, 1995).
В выборе таких признаков (и соответственно в конструировании и подборе опросников)
особенно ясно видно, что в определении не только плохого самочувствия, но и хорошего самочувствия
используются оценки, которые крепко спаяны с культурой и потому непостоянны. Состояние плохого
или хорошего (психического) самочувствия предполагает некое ценностное суждение, основанное на
«нормативных представлениях о человеческом бытии и сосуществовании» (Brandtstadter, 1982, S. 107).
Вышеупомянутые критерии психического хорошего самочувствия, которые выдвинули
Меннингер, Ягода и Беккер, отчетливо показывают, что таким способом едва ли можно определить
«среднее состояние», а только некое идеальное состояние; Брандштеттер (Brandstadter, 1982) говорит о
«концепциях оптимального развития». Между этим идеальным состоянием психического хорошего
самочувствия в смысле оптимального развития (или «полностью функционирующей личности»)
(Rogers, 1973), с одной стороны, и экстремальным случаем психического плохого самочувствия (или
формой проявления отдельных психических болезней) — с другой стороны, можно предположить
наличие нейтральной области усредненного нормального состояния (neutralitas; Schorr, 1995).
Таким образом, если болезнь и здоровье понимаются как две взаимоисключающие категории, то
плохое самочувствие и хорошее самочувствие можно представить как экстремальные полюсы одного
континуума, имеющего нейтральную среднюю область, границы которой расплывчаты.
4.3. Роль больного и роль здорового
Коль скоро человеку при наличии соответствующих признаков, указывающих на наличие
болезни, может отводиться роль больного с соответственно измененным спектром ожиданий, то точно
так же другому человеку, у которого нет признаков, указывающих на повреждения, и не наблюдается
никаких отклонений, приписывается роль здорового. Это подразумевает ожидание, что данный индивид
в состоянии исполнять свои нормальные роли (работающего человека, отца семейства, председателя
спортивного общества, совершеннолетнего гражданина и т. д.), предполагается также, что он
удовлетворяет этим ролевым ожиданиям довольно хорошо. Однако и здесь можно предположить
наличие нейтральной срединной сферы социальных ролевых ожиданий. Роль здорового лишь тогда
приписывается ясно и определенно, когда помимо отсутствия признаков, указывающих на наличие
