 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
естественной предрасположенности в пользу своей группы, отдающей предпочтение интересам
собственного рода и племени, для чего нужно расширять круг людей, к судьбе которых мы
неравнодушны. Дэниел Бейтсон обращает внимание на то, как решают эту проблему религиозные
учения (Batson, 1983): они расширяют сферу приложения «внутригруппового» альтруизма, призывая
свою паству «по-братски и по-сестрински» любить друг друга, ибо все мы — «божьи дети», а
человечество — единая «семья». Если все мы — члены одной семьи, значит, у всех нас есть моральные
обязательства друг перед другом. Границы между «мы» и «они» исчезают. Этой же цели способствует и
воспитание у детей уверенности в себе: социальное разнообразие не пугает уверенных в себе людей,
они не считают, что в нем таится какая-то угроза (Deutsch, 1990).
Моделирование альтруизма
Выше уже говорилось о том, что, оказавшись в толпе бездействующих очевидцев, мы не спешим
оказывать помощь. Дети родителей с ярко выраженной склонностью к карательным действиям, — а
именно таковы правонарушители, преступники-рецидивисты и нацисты, повинные в массовом
истреблении людей, — менее склонны к эмпатии и заботе об окружающих, чем типичные альтруисты.
Видя, что кто-то оказывает помощь, мы тоже становимся более склонными к ней. Роль «образца
для подражания» отчетливо видна на примере тех европейских семей, члены которых в 1930-е и 1940-е
гг. спасали евреев от фашистов, в 1950-е гг. участвовали в движении за гражданские права. И у
спасателей, и у борцов за гражданские права, бескорыстных альтруистов, были прекрасные отношения
как минимум с одним из их родителей — людьми с твердыми моральными устоями, приверженными
общечеловеческим ценностям (London, 1970; Oliner & Oliner, 1988; Rosenham, 1970).
Их семьи — а
нередко их друзья и церковь — привили им нормы альтруистического поведения, научили помогать
людям и заботиться о них. Подобная «просоциальная ценностная ориентация» приводит к тому, что
люди из других групп оказываются включенными в круг тех, за кого они несут моральную
ответственность, кому помогают и о ком заботятся (Staub, 1989, 1991; 1992).
То, о чем пишет Эрвин Штауб, он познал на собственном опыте: «Я, еврейский ребенок, пережил
Холокост в Будапеште, пережил уничтожение большинства европейских евреев нацистами и их
союзниками. Мою жену спасли христианка, многократно рисковавшая своей жизнью ради меня и моей
семьи, и Рауль Валленберг, швед, мужественный и совершенно бескорыстный человек, который
приехал в Будапешт и спас десятки тысяч евреев от газовой камеры. Эти два героя не были пассивными
наблюдателями, и для меня моя работа — один из способов тоже не быть таковым».
Можно ли сказать, что позитивные примеры, пропагандируемые телевидением, настраивают
людей на совершение добрых дел подобно тому, как примеры агрессивного поведения настраивают на
агрессию? Примеры просоциального поведения, появляющиеся на телеэкране, еще более действенны,
чем примеры антисоциального поведения. Сьюзн Херолд провела статистическую обработку
информации о 108 эпизодах, в которых сравнивалось влияние на поведение просоциальных и
нейтральных телепрограмм (Hearold, 1986). Вывод, к которому она пришла, заключается в следующем:
в среднем, «если зритель вместо нейтральных программ смотрит просоциальные программы, число его
действий [хотя бы временно] по такому показателю, как просоциальность, увеличится с 50 до 74%, а это
уже поведение типичного альтруиста».
<Детей можно научить контролировать свои чувства, быть альтруистичными и дружелюбными,
если они будут видеть на телеэкране примеры именно такого поведения.
Национальный институт
психического здоровья. Телевидение и поведение, 1982>
Авторы одного из исследований этой проблемы, Линетт Фридрих и Алета Стейн, в рамках своей
программы для дошкольных учреждений в течение четырех недель ежедневно демонстрировали детям
эпизоды сериала «Соседи мистера Роджерса» — специального учебного пособия для эмоционального и
социального развития детей (Friedrich & Stein, 1973; Stein & Friefrich, 1972). За это время дети менее
образованных родителей научились сотрудничать, помогать другим и более четко описывать свои
чувства. Исследование, которое было проведено после демонстрации «Мистера Роджерса», показало,
что дети, видевшие 4 серии фильма, могли безошибочно определить их просоциальную суть как во
время тестирования, так и во время игры в куклы (Friedrich & Stein, 1975; см. также: Coates et al., 1976).
Объяснение оказания помощи альтруистическими мотивами
Второй способ обучения альтруизму базируется на изучении эффекта сверхоправдания: когда
