 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
позднее. Мы редко замечаем или запоминаем все случаи несовпадения предчувствий и событий. Если
после того, как мы подумаем о друге, раздастся его звонок, мы обратим внимание на это совпадение и
запомним его. Но мы не замечаем и не запоминаем тех эпизодов, когда думали о нем, а он не звонил
нам, или когда звонил человек, о котором мы перед этим не думали.
Люди видят не только те корреляции, которых ожидают, но и те, которые хотят увидеть. В одном
из своих экспериментов Мариэтт Берндсен и ее коллеги показали его участникам, студентам
Амстердамского университета, результаты опроса, якобы проведенного среди других студентов этого
же и еще одного университета Нидерландов с целью выяснить их отношение к переходу на
преподавание на английском языке (Berndsen et al., 1996). Экспериментаторы сказали испытуемым, что
на преподавание на английском языке перейдет тот университет, в котором эта идея получит
наибольшую поддержку. Представленные результаты «опросов» из обоих университетов были
идентичными. Испытуемые, которым эта идея пришлась по душе, нашли в «опросах» корреляцию,
которой там не было; те же, кто был настроен против нее, восприняли результаты «опросов» как
доказательство того, что студенты их университета возражают более активно, чем студенты из другого
университета.
<По-моему, люди больше жаждут выяснить, почему вещи таковы, чем понять, действительно ли
они таковы. Монтень, французский философ (1533-1592)>
Желание человека найти связь даже между случайными событиями приводит к тому, что он
начинает искать объяснение необычных происшествий или непонятных перемен в настроении. Какой
бы причиной мы ни объясняли события, мы делаем их «на вид» более прогнозируемыми и
контролируемыми и упорядочиваем свой мир. Можно лишь только повторить, что эта тенденция, как и
многие другие, в большинстве случаев адаптивна, но иногда вводит нас в заблуждение.
Иллюзия контроля
Присущая нам склонность воспринимать случайные события как связанные между собой
является питательной средой для иллюзии контроля — идеи, согласно которой мы можем влиять на
случайные события.
Именно ею руководствуются любители азартных игр, а остальные — когда
совершают всевозможные невероятные поступки.
Азартные игры. Иллюзия контроля была продемонстрирована Эллен Ланжер в экспериментах с
азартными играми (Langer, 1977). Когда людей, вытянувших «счастливый» лотерейный билет, просили
продать его, они называли цену, в четыре раза превышавшую ту, которую называли люди, получившие
его от других. Когда их партнерами по игре в рулетку были неопытные и нервничавшие люди, они
делали более солидные ставки, чем когда играли с уверенными и сдержанными соперниками. В ходе
этих и многих других экспериментов (всего их было более 50) было показано, что люди ведут себя так,
словно могут предсказать или проконтролировать случайные события (Presson & Benassi, 1996;
Thompson et al., 1998).
Наблюдения за действиями любителей азартных игр в реальной жизни подтвердили эти
экспериментальные данные. Играющие в кости могут бросать их деликатно, полагая, что при этом
«выпадет» мало очков, и решительно — чтобы выпало много (Henslin, 1967). Индустрия азартных игр
процветает за счет иллюзий игроков. Любители азартных игр приписывают свои выигрыши
собственному умению и прозорливости, а проигрыши — «промахам» или (если речь идет о спортивных
играх) разным «случайностям», например тому, что «мяч нелепо срикошетил» или что «судья не
вовремя дал свисток» (Gilovich & Douglas, 1986).
Наблюдая за тем, как страстно люди желают контролировать происходящее даже тогда, когда
речь идет о выборе лотерейного билета, Эллен Ланджер пишет: «Я задумалась
о тех людях, которые
практически лишены возможности контролировать свою жизнь. Изучая пациентов больниц и
обитателей домов для престарелых (см. главу 2), я пришла к выводу, что предоставление им права хотя
бы отчасти контролировать свою жизнь улучшает их физическое и моральное состояние. Все это
позволило мне понять, что для успешного функционирования воспринимаемый контроль чрезвычайно
важен» (Langer, 1999).
Возврат к среднему.
[Более точным был бы перевод термина «регрессия к норме» (regression
toward the average);
мы употребляем «возврат к среднему», чтобы не нарушать уже сложившуюся
традицию. —
Примеч. науч. ред.]
Другой путь, потенциально способный привести к иллюзорному
мышлению, описан Тверски и Канеманом: мы не умеем распознавать статистический феномен,
называемый возвратом к среднему (Tversky & Kaheman, 1974). Поскольку флуктуация
