 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
обладает столь многими другими достоинствами, что она может и не обращать внимания на такое
«пустячное» разногласие. В противоположном случае молодой человек может найти, что у его брата нет
силы воли, и он сам, похоже, не хочет, чтобы ему помогли, а потому лучше держаться от него
подальше; а молодая женщина, выступающая за свободу абортов, решит, что дело, за которое она
борется, имеет слишком большое значение, чтобы она могла оставить его ради сомнительной любовной
связи.
Во всех случаях диссонанс между установками человека и его поведением ослабевает, что
позволяет ему снова чувствовать себя в «полной гармонии».
Когнитивное равновесие.
Хайдер (Heider,
1958) предложил теорию, основанную на склонности
человека отыскивать такие установки, которые могли бы поддержать на высоком уровне гармоничные
отношения и «равновесие» между ним и другими людьми, и, наоборот, избегать таких установок,
которые могли бы привести к нарушению этой гармонии. Таким образом, гармоничность в системе
убеждений человека будет тем выше, чем больше общих взглядов он разделяет с другим человеком, к
которому он испытывает привязанность.
В тех случаях, когда аффективная связь нарушается из-за расхождений во взглядах, мы
стараемся преуменьшать или даже вообще отрицать это расхождение, а иногда и убедить себя, что
вопреки очевидным фактам установки другого человека в основе своей согласуются с нашими
собственными.
Молодой человек, имеющий брата-гомосексуалиста, будет поддерживать с ним такие же
взаимоотношения, какие сложились прежде, систематически избегая, например, обсуждения с ним
больного вопроса или же говоря себе, что его брат, должно быть, ужасно страдает от того, что с ним
приключилось, и что он, безусловно, сделает все возможное, чтобы изменить свою ориентацию. А
молодая женщина, возможно, сочтет, что дело, за которое она борется, для нее не столь важно, как
любовь к партнеру, и скажет себе, что последний, безусловно, относился бы к ее борьбе благосклоннее,
если бы не его религиозные убеждения.
Предубеждения
Одна из серьезных трудностей, возникающих при необходимости изменить свою установку,
связана с тем, что многие из наших установок обусловлены нашими предубеждениями относительно
тех или иных явлений или людей, рационально обсуждать которые нам слишком трудно.
Как уже отмечалось, предубеждение отличается от стереотипа. Если стереотип представляет
собой обобщение, которого придерживаются члены одной группы относительно другой, то
предубеждение предполагает еще и суждение в терминах «хороший» или «плохой», которое мы
выносим о других людях, даже не зная ни их самих, ни мотивов их поступков.
Формирование предубеждений чаще всего бывает связано с нашей потребностью определить
свое положение по отношению к другим людям (особенно в плане превосходства) и в результате
успокоиться насчет ценности собственной персоны. Именно предубеждениями объясняется отношение
некоторых белых к неграм, жителей крупных городов — к провинциалам, представителей
доминирующей культуры — к представителям культуры меньшинства, молодых — к старикам, мужчин
—
к женщинам и наоборот [*]. Следует заметить, что из всей информации об интересующей нас группе
людей мы склонны принимать к сведению лишь ту, которая согласуется с нашими ожиданиями.
Благодаря этому мы можем укрепляться в своих заблуждениях на основании лишь отдельных эпизодов,
что так способствует формированию предубеждения. Например, если на 10 водителей, допускающих
небрежное управление автомобилем, приходится хотя бы одна женщина, то это автоматически
«подтверждает» предубеждение, что женщины не умеют водить. Точно так же достаточно лишь одному
безработному однажды отказаться от предложенной работы, как сразу же усиливается
распространенное мнение, что все безработные лентяи. Сказанное относится и к «неграм» в США или
«арабам» во Франции, всякое правонарушение со стороны которых сразу же приписывается их расовой
принадлежности, даже если относительное число преступлений в этих группах такое же, что и в
группах национального большинства, живущих в сходных условиях.
[Иногда предубеждения распространяются столь широко и укореняются столь прочно, что их
жертвы часто сами начинают разделять и поддерживать их до такой степени, что порой теряют
реальное представление о своей собственной личности; поэтому очень трудно изменить установки как у
носителей предубеждений, так и у их жертв.]
