 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
компонентами, которые слабо отражены в приведенных выше схемах.
Бедность психологической интерпретации Д. не безобидна. Дело даже не в том, что с помощью
одного абстрактного и скудного по содержанию понятия объясняются др., более содержательные.
Кажущаяся простота Д. создает иллюзию легкости ее проектирования, программирования и управления:
поставил цель, предоставил средства, задал результат, создал соответствующую социальную ситуацию,
или контекст,
достижения цели, установил правила-нормы, организовал сообщество, разделил
обязанности между участниками, внушил «обманы путеводные», пообещал вознаграждение (или
запугал) — «замотивировал», назвал организованное сообщество группой,
коллективом, орденом,
партией, классом, «собором со всеми» — и успех гарантирован. Конечно, для успеха нужен еще
талантливый режиссер, лидер, вождь, менеджер, секреты Д. которого, впрочем, остаются его секретами.
Иллюзия простоты усугубляется также представлением участников подобного предприятия как
безличных функционеров, не имеющих собственного Я, являющихся органами Д. Отсюда один шаг до
бессубъектной Д., до «человеческого фактора»,
«человеческого материала», «пушечного мяса» и т. п.
На такой «пустяк», как свободная Д. свободной личности, можно не обращать внимания. Только
несвободная Д. м. б. объектом проектирования, поэтому о нем следует говорить более корректно и
осторожно, чтобы административный восторг не опережал знания о проектируемом, программируемом,
управляемом объекте. Человеку свойственно протестовать, когда его используют глупо. Жизнь, живое,
личностное упорно сопротивляются не только концептуализации и схематизации, но и проектированию.
Д. — это органическая система, и, как таковая, сама создает недостающие ей органы и отторгает
искусственные, когда последние противоречат ее органике, ее внутренней форме. С. Л. Франк отличал
внешнюю организацию общественной жизни (Д. — одна из ее форм) от внутренней органичности. Он
писал, что все органическое, живое, живущее внутренним единством не м. б. организовано. Единство и
оформленность не извне налагаются на раздробленность и бесформенность частей, а действуют в них
самих, изнутри пронизывая их и имманентно присутствуя в их внутренней жизни. Можно сказать, что
это максималистская т. зр., но не более, чем внешне навязываемое, назначаемое, напр. единство
сознания и Д.
Следует напомнить, что тоталитарные режимы накопили большой опыт внешней организации и
«проектирования» жизни и Д. народных масс, манипулирования их сознанием, но и они не могли бы
достичь успеха. Эти режимы (напр., в СССР и Германии) не имели претензий к психологическим
исследованиям (теориям) Д. Их агрессию вызывали психологические исследования сознания.
Т. о., исследования свободного действия и свободной Д. — это вызов психологии. Конечно,
принимая его, она должна использовать все ценное, что накоплено в рамках деятельностного подхода.
При этом нужно облегчить объяснительные функции категории Д. и сместить центр тяжести на ее
исследование. В происходившем с психологической теорией Д. была определенная логика. Любое
представление, будь то представление о Д., о сознании, об установке и т. п., превращенное в средство
объяснения др. реальности (в т. ч. психической), как писал Маркс, подвергается испарению путем
превращения его в абстрактное определение. Эти абстрактные определения необходимы, ибо на их
основе возможно воспроизведение конкретного путем мышления. Вторая часть работы была проделана,
да и то частично, лишь эмпирически. Когда она будет проделана методологически и теоретически, то
можно будет говорить о теории Д. (В. П. Зинченко.)
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ДЕТСКАЯ (англ. child activity).
Развитие деятельности оказывает
решающее влияние на формирование и развитие психики в онтогенезе.
В процессе Д. д. происходит
совершенствование психических процессов, обогащение форм познания окружающей
действительности, усвоение общественного опыта. Изменение Д. д. приводит к развитию психики
ребенка, что, в свою очередь, создает предпосылки для дальнейшего формирования Д. д.
Первая Д. д. —
предметно-манипулятивная. Ее развитию предшествует длительный период
овладения действиями с предметами — хватанием, неспецифическими и специфическими
манипуляциями и, наконец, собственно предметными действиями — использованием предметов по их
функциональному назначению, способом, закрепленным за ними в человеческом опыте. Бурное
развитие предметных действий начинается у ребенка на 2-м г. жизни. Оно связано с овладением
самостоятельным передвижением — ходьбой.
В связи с возникновением предметно-манипулятивной деятельности меняется отношение
ребенка к окружающим его предметам, тип ориентировки в предметном мире. Вместо вопроса «Что
это?» при столкновении с новым предметом у ребенка возникает вопрос «Что с этим можно делать?»
Интерес к предметному миру чрезвычайно расширяется. При свободном выборе предметов и игрушек
ребенок стремится вовлечь в свою деятельность наибольшее их количество. Одновременно
