 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
восприятия у больных с различными синдромами, определяющими клиническую картину заболевания:
депрессивно-параноидным, астено-депрессивным и истеро-депрессивным. У всех больных выявлены
расстройства различных видов восприятия: от нарушения элементарного узнавания предметов и их
изображений до распознавания сложных наглядно-образных ситуаций и осмысления сюжетного
материала. Для лиц с депрессивно-параноидным синдромом наиболее характерным было аффективное
искажение восприятия с активным привнесением патологических переживаний. У больных с астено-
депрессивным синдромом на первый план выступала фрагментарность восприятия с трудностью
концентрации внимания и его переключаемости. При истеро-депрессивном синдроме восприятие
испытуемых определялось их внушаемостью, характерными для этого синдрома были
псевдоагностические включения типа апперцептивной и симультанной агнозий.
Многочисленные публикации посвящены исследованию сенсорной сферы у больных
шизофренией (F20-F29). Во многих из них указывалось на ее интактность при этом заболевании.
Однако эти представления были поколеблены работами, в которых установлены своеобразные
нарушения сенсорной сферы у больных шизофренией с обманами восприятия, и выявлены
закономерные нарушения восприятия без продуктивной симптоматики и сколько-нибудь выраженной
патологии восприятия (Поляков, Бажин).
Особенности перцептивной деятельности у больных с вялым течением юношеской шизофрении
(F21) без галлюцинаторно-параноидных расстройств изучались на основании учета изменений
структуры процессов слухового и зрительного восприятия при определенных условиях проведения
эксперимента. Последние включали в себя неопределенность предъявляемого стимула, неполноту
стимульной информации, затрудняющей идентификацию стимула, решающее значение прошлого опыта
при опознании стимульного материала.
При указанном построении эксперимента выявлялись весьма типичные изменения процессов
опознания зрительных и слуховых стимулов, выражавшиеся в том, что больные хуже, чем здоровые,
опознавали те стимулы, которые являлись (на основе прошлого опыта) более ожидаемыми, и лучше
узнавали стимулы, соответствующие образам, менее ожидаемым. Иными словами, при восприятии
стимулов, характеризовавшихся высокой вероятностью,
наблюдалось повышение порогов, а
маловероятных — понижение порогов (по сравнению со здоровыми испытуемыми).
На основании этих данных Поляков пришел к выводу, что у больных шизофренией (F20-F29)
ввиду нарушения актуализации сведений из прошлого опыта происходит перестройка процессов
восприятия, связанная с необходимостью учета и анализа большего объема стимульных признаков для
правильного опознания объекта. Такая перестройка свидетельствует о снижении оптимальности,
экономичности протекания перцептивных процессов и может иметь патогенетическое значение в
формировании нарушений психической деятельности при шизофрении.
Исследования Бажина показали, что для больных со слуховыми и зрительными галлюцинациями
типичны определенные расстройства слуховой и зрительной функций. При использовании системы
показателей, характеризующих относительно более простые и более сложные стороны деятельности
анализаторов, установлено, что патологический процесс, сопутствующий галлюцинированию,
охватывает как субкортикальный, так и кортикальный уровни деятельности анализаторов. В
прегаллюцинаторном периоде выявлены расстройства лишь на субкортикальном уровне. При
галлюцинациях изменения касались как субкортикального, так и кортикального уровней. В
постгаллюцинаторном периоде последовательно наблюдалось восстановление вначале на
кортикальном, а затем и субкортикальном уровнях деятельности анализаторов. Интересны данные,
свидетельствующие об отсутствии модальностно-специфических расстройств, характеризующих
субкортикальный уровень деятельности анализаторов: как при слуховых, так и зрительных
галлюцинациях они существенно не различались. Напротив, расстройства слуховой и зрительной
функций, отражающие кортикальный уровень, оказались достаточно специфичными — они
соответствовали клиническому виду галлюцинаций. Обращает на себя внимание установленный факт,
что как при эндогенных (шизофрения), так и при экзогенных психозах (острый и хронический
алкогольный галлюцинозы (F10.52), белая горячка (F10.51)) расстройства зрительного и слухового
восприятия являются в целом сходными, что может указывать на известную близость конечных
механизмов галлюцинирования.
Таким образом, эти данные свидетельствуют о сенсорном характере галлюцинаций, связанном с
участием в процессах галлюцинирования анализаторных систем.
Согласно гипотезе С. Я. Рубинштейн, в возникновении и формировании слуховых галлюцинаций
патогенетическую роль играет деятельность напряженного прислушивания больного человека. Человек
