 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Судя по этим данным, общество, несмотря на интенсивную идеологическую
подготовку в течение 5-6 лет, было явно в растерянности. Число тех, кто посчитал переход к
свободному (!) рынку правильным, не достигает и половины опрошенной выборки. Более
того, по мере реализации реформы ее поддержка сокращается. Показательна и следующая
таблица:
Распределение ответов на вопрос «Как Вы думаете, переход к свободной рыночной
экономике – это правильный или неправильный шаг для будущего России?» в зависимости от
образования респондентов, в % по строке:
Автор делает вывод: «Несмотря на все превратности экономической реформы, перевес
остается на стороне тех, кто выступает за переход к свободной рыночной экономике и
передаче государственной собственности в частные руки… Заметно в ином виде предстает
картина мнений населения, если в опросе представлены для оценки отдельные элементы,
механизмы и следствия рыночной экономики. Ситуация выглядит весьма противоречивой и
на первый взгляд не поддающейся рациональному объяснению… Около 70% опрошенных
считают, что государственный контроль над ценами будет способствовать улучшению дел в
стране. Почти три четверти полностью или частично согласны с суждением, что государство
обязано гарантировать полную занятость и не допускать безработицы. Таким образом, с
одной стороны поддерживается курс на свободную рыночную экономику, а с другой,
выдвигается требование государственного регулирования цен. Напрашивается вывод, что
респонденты либо представляют рынок, так сказать, выборочно, лишь в благоприятном для
себя виде, либо не представляют его действие вовсе»285.
При изучении всех таблиц, напрашивается самый простой и очевидный вывод: люди
потому «не представляют действие рынка вовсе», что идеологи реформы, в том числе
проводившие опрос социологи, злонамеренно ввели людей в заблуждение относительно
смысла понятий, применяемых в пропаганде этой реформы. Если бы социологи при опросе
точно описали действительность «свободной рыночной экономики» в реально возможных
для нас условиях периферийного капитализма, то ответы большинства граждан были бы
совсем иными – и социологи это прекрасно знали. Но дело в том, что и большинство
интеллигенции, конечно, знало, что представляет из себя эта «свободная рыночная
экономика» – и поддержало не только обман, но и жесткую цензуру в отношении всех
попыток дать обществу достоверную информацию о предлагаемой ему социальной системе.
Отход от принципов демократии как идеала Просвещения. Во время перестройки
были заданы главные постулаты той доктрины, на основе которой предлагалось
преобразование советского общества. Ключевым утверждением в списке этих постулатов
была демократизация общественного и политического строя. Этот постулат был
основополагающим, на нем строилась вся рациональность реформы. Все рассуждения в
связи с реформой становились разумными лишь а том случае, если они не противоречили
этому постулату, даже если он не упоминался. Или же, в противном случае, должно было
быть оговорено, что этот постулат исключен из оснований доктрины и предлагается ее
принципиально иной вариант.
На деле получилось так, что большинство интеллигенции явно уверовало в постулат
демократизации, так что обозначение приверженцев перестройки и реформы как демократов
