 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
его “скрытым больным”, попробуй докажи, что нет. Людей, которые реально имели работу,
два раза в месяц получали зарплату, квартиру от завода, путевку в санаторий и т.д.,
убеждают, что это – “скрытая безработица”, и что она ничуть не лучше явной. Что явная
безработица, когда нет ни зарплаты, ни перспектив, ничуть не страшнее, чем “скрытая”.
Конечно, так может говорить только подлая продажная тварь. Но как могли рабочие в это
верить – вот ведь загадка века.
Так велась психологическая подготовка к приватизации. Но хотя уже в начале 1989 г. в
верхних эшелонах власти и в среде «либеральных» экономистов строились ее конкретные
планы, это сохранялось в тайне. Далекий от этих кругов человек еще и помыслить об этом не
мог. А ведь «продвинутые» экономисты уже за несколько лет до этого работали над
проектом. Известный в то время экономист В.Найшуль пишет: «В 1985 году я написал
самиздатовскую книгу о приватизации. Только называл приватизационные чеки не
ваучерами, а инвестиционными рублями… В конце восьмидесятых организовалась некая
единая тусовка, возникло новое экономическое поколение, из которого и вышло все, что вы
наблюдаете сейчас, – нынешние реформаторы. В том числе Чубайс»352.
Идею «распродать государство» пропагандировали популярные партийные
интеллектуалы, которых с энтузиазмом встречали на многочисленных собраниях
научно-технической интеллигенции. Например, Н.П.Шмелев сказал в беседе с
корреспондентом «Известий» (30.10.1989): «Страна в тяжелейшем положении, и сегодня,
пожалуй, не время обсуждать, почему мы в нем оказались… Продаваться должно все, что
покупается. Не только потребительские изделия и строительные материалы, но и металл,
грузовики, жилье, постройки и фермы – на селе, земля – в городе, в том числе
иностранцам… Пора дать возможность купить клочок земли в городе каждому желающему».
Продажа ферм и земли – это и есть приватизация. Но самое поразительное здесь то, что
доктор наук, обращаясь прежде всего к интеллигенции, предлагает отказаться от едва ли не
главного инструмента рационального мышления – рефлексии и выявления
причинно-следственных связей. Не надо обсуждать, почему мы оказались в тяжелом
положении! И все это встретили аплодисментами.
Действовала и тяжелая артиллерия – отставной архитектор перестройки А.Н.Яковлев
сразу поддержал торговцев: «Без того, чтобы иностранному капиталу дать гарантии
свободных действий, ничего не получится. И надо, чтобы на рынок были немедленно
брошены капиталы, земля, средства производства, жилье»353.
Сдвиг интеллигенции к идее приватизации народного хозяйства и перехода к частному
предпринимательству происходил быстро и вопреки установкам основной массы населения.
Это отражено в докладе ВЦИОМ под ред. Ю.Левады («Есть мнение». (М.: Прогресс, 1990), о
котором говорилось выше. Прямых вопросов об отношении к такому кардинальному
изменению общественного строя социологи ВЦИОМ в 1989 г. еще не ставили, а
«прощупывали» это отношение с помощью косвенных вопросов. В общем, вывод такой:
«Если среди респондентов пресс-опроса за новые экономические отношения высказываются
до 1/3 ответивших, то по стране их доля снижается в 3-4 раза, т.е. значительная часть
населения не принимает непривычных пути развития, рыночных механизмов и отношений,
основанных на индивидуальной инициативе и выгоде» (с. 69).
Надо заметить, как уклончиво трактуют результат социологи. Новых экономических
отношений «не принимает» не значительная часть населения, а подавляющее большинство
– более 90% (если же из выборки общего опроса удалось отделить 17% интеллигентов, то
доля «непринимающих» стала бы больше 95%). И что значит «непривычный путь развития»?
Все 15 лет реформ мы видим «путь регресса », о развитии речи уже вообще не идет, в РФ
последовательно ликвидировалось все наукоемкое производство, страна стала в высшей
степени зависеть от экспорта нефти и цен на нее. Речь идет о прозорливости основной массы
населения и неспособности влиятельной части интеллигенции предвидеть последствия
реализации своих устремлений.
Как это расхождение выражалось конкретно? Выяснялось отношение к трем проектам
