 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Следующий отрывок из книги Джордан, Каплан, Миллер, Стайвер и Суррей «Психологический
рост женщины в отношениях» (J. V. Jordan, A. G. Kaplan, J. В. Miller, I. P. Stiver, J. В. Surrey, Women's
Growth in Connection) [Стайвер И. П. Забота о пациенте: пересмотр методов лечения. Из книги Джордан
Д. В. и др. Психологический и личностный рост женщины в отношениях. Издательство Гилфорд Пресс,
1991. С. 250, 251, 255-257, 266, 267. Перепечатано с разрешения.] иллюстрирует тот факт, что
сохранение дистанции между психотерапевтом и пациентом является чисто мужской моделью,
которая далеко не всегда срабатывает.
На первый взгляд, между внимательным, заботливым отношением к человеку и психотерапией
существует непосредственная связь. Тем не менее нам, воспитанным на традиционных моделях
психотерапии, искренний интерес к проблемам пациента и забота о нем часто кажутся чем-то, что
может быть достигнуто лишь в течение продолжительного времени. Сохранение дистанции между
психотерапевтом и пациентом — это признак того, что врач продолжает хранить верность двум
главным принципам, лежащим в основе традиционных моделей. Первый требует от психотерапевта
объективного, беспристрастного отношения к пациенту. Второй сводится к тому, что изменения
состояния пациента могут происходить только тогда, когда врач не выражает своего одобрения.
Фрустрация и неудовлетворенность, возникающие в ходе психотерапии, считаются необходимыми для
успешного лечения.
...Я думаю, что эта модель является чисто мужской, поскольку она отражает стиль, более
привычный для мужчин: объективность, беспристрастность, безличные отношения между
психотерапевтом и пациентом и т. д. Именно по этой причине метод не слишком эффективно работает с
женщинами, а возможно, и с некоторыми мужчинами.
...Такие характеристики, как «манипулятор», «соблазнительница», «страдалица», «фригидная»,
«мазохистка», «истеричка», присваиваемые пациенткам, весьма распространены и предполагают, что
таких пациенток тяжело выносить, почти невозможно вылечить и, если психотерапевт не соблюдает
осторожность, он рискует оказаться соблазненным. В итоге пациент остается непонятым и не получает
необходимой помощи.
Позвольте мне поделиться с вами небольшим примером из практики. Однажды меня попросили
проконсультировать молодую женщину, у которой после относительно спокойного периода вновь
появились признаки депрессии. Это была 19-летняя студентка колледжа — привлекательная,
интеллигентная и очень чувствительная. Она с удовольствием рассказала мне о том, как страдала в этом
мире, казавшемся ей нереальным. Когда я подошла к одному из ведущих психиатров, чтобы обсудить
ситуацию, он мне сообщил, что эта женщина — «манипулятор» и «сущее наказание». Я была немного
удивлена, поскольку при общении со мной она проявляла хорошие манеры и высокий уровень культуры,
и спросила, что он имеет в виду. «Если на занятии вы понаблюдаете за группой в тот момент, когда эта
женщина говорит, то увидите, что все испытывают дискомфорт». Размышляя по поводу его слов, я
думала о том, что главной проблемой пациентки был страх: она всегда боялась быть непонятой, боялась,
что ее способность поддерживать безупречный внешний вид, быть общительной, хорошо смотреться в
обществе и делать успехи в учебе скроет ее истинное «я», которое так подавлено, смятенно,
неопределенно. Я сама часто волновалась в ее присутствии, поражаясь ее необычной способности
передавать глубину своей фрустрации и боли, поэтому могла представить, какие «спектакли» она
разыгрывала на занятиях, одновременно и беспокоясь о том, как другие отреагируют на нее, и чувствуя
беспомощность и отчаяние, если никто не замечал, что же скрывается за блестящим фасадом. А однажды
я увидела ее реакцию на непонимание другим человеком: с глубоким разочарованием и тайным гневом
она прекратила попытки. Я уверена, что ее тревога и гнев, возникшие именно из-за этого, были просто
неверно истолкованы в группе, поэтому и привели к появлению дискомфорта. Данная ей врачом
характеристика «манипулятор» также не способствовала эффективному лечению, а лишь отдаляла
пациентку от группы, отнимая у нее возможность быть понятой.
Пациенты мужского пола, конечно, тоже могут остаться непонятыми, но я хочу обратить особое
внимание именно на женщин, поскольку многие из даваемых им характеристик звучат, по меньшей
мере, обидно и способствуют поддержанию дистанции между психотерапевтом и пациентом. В
результате женщины в процессе лечения оказываются более подверженными унижениям, нежели
мужчины. Кроме того, мы знаем, что большая часть наших пациентов — женщины, а психотерапевты —
