 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
любимым и ненавидимым «объектам» (или значимым людям в нашей жизни) — это строительные
кирпичики нашего мировосприятия и мироощущения (Greenberg & Mitchell, 1983). Наш опыт общения со
значимыми людьми, такими, как наши родители или первые возлюбленные, интернализуется и затем
структурирует наше восприятие не только других, но и нашей собственной личности. Например, когда
мы «расщепляем» мир на хорошую и плохую составляющие, мы также расщепляем на пугающий и
желаемый аспекты нашего ощущения собственного «я». Или если мы достигли определенной
интеграции и можем сохранять объединенный внутренний образ тех, кого мы любим, тогда мы
воспринимаем себя целостными и находимся в мире с собой.
Значительным было и влияние Клейн на психоаналитическую технику. Она ввела эффективный
стиль волевой интерпретации агрессивных и сексуальных влечений, до сих пор используемый многими
аналитиками. Поскольку она рассматривала самые ранние и наиболее болезненные процессы
человеческой психики — в частности, ненавидящую любовь, сильное пугающее желание, потребность в
близости, стремление загладить свою вину, завистливую привязанность, благодарную доброту и
подлинную любовь, — ее работа позволила психоанализу изучить модели человеческого поведения,
которые ранее игнорировались. Школы, опирающиеся на психоаналитическую теорию и практику
Клейн, можно встретить в любой части западного мира.
Доналд Уинникотт (1896—1971)
Доналд Уинникотт (Donald Winnicott) работал в Англии одновременно с Клейн. Он был
прекрасным клиницистом, чьи провидческие идеи оказывают все большее влияние не только на
психоаналитическую теорию, но также на детских и взрослых психотерапевтов, представляющих почти
все направления. Причина этого масштабного успеха в том, что, несмотря на частый радикализм
теоретических и практических идей и новшеств Уинникотта, его работа отвечает здравому смыслу
более, чем труды любого другого психоаналитического мыслителя. Он никогда не забывал о том, что
описывает реальных людей (Goldman, 1993). Младенцу не выжить, как физически, так и психологически,
если о нем не будет заботиться мать или другой значимый для него опекун. С психологической точки
зрения развитие «я» младенца происходит успешно только в любящей, игровой и, самое главное,
зеркальной (отражающей) среде, создаваемой вниманием матери. Отсюда вытекает следующая
теоретическая предпосылка: никакую психику нельзя понять как существующую в изоляции. Эта идея
глубоко повлияла на развивающуюся область теории объектных отношений.
Уинникотт имел хорошую возможность наблюдать младенцев и их матерей, поскольку перед тем,
как стать психоаналитиком, он работал педиатром. Он говорил, что в период своей работы в одной из
лондонских больниц ему пришлось видеть не менее шести тысяч младенцев и их матерей (Goldman,
1993). Большая часть психоаналитических формулировок и нововведений в технике психоанализа
возникла из понимания того, что отношения матери с ребенком во многом напоминают отношения
аналитика с пациентом. Задержка развития у взрослых может быть объяснена дефицитом материнского
внимания в младенчестве. Психоаналитик может успешно осуществить лечение, воссоздавая условия
материнской опеки.
Уинникотт сделал радикальный шаг, когда заметил, что в основе личностной идентичности
лежит прежде всего ощущение бытия. Другими словами, при формировании личности ощущение
собственного существования (экзистенции) более важно, чем сексуальные или агрессивные влечения:
«После бытия — собственное действие и превращение в объект внешнего воздействия. Но сначала
бытие» (Winnicott, 1971, р. 85). Способность быть начинается с отношения младенца к матери и
особенно к груди. Если голодное дитя постоянно встречает любящую заботу, проявляющуюся в том, что
мать дает грудь в гармоничной и любящей манере, тогда младенец начнет ощущать продолжение
собственного существования. Но если мать недовольна или отнимает грудь и тем самым вызывает у
ребенка фрустрацию, будут иметь место травмирующие разрывы в первичной реальности ребенка. По
мере того как ощущение собственного бытия становится сильнее, оно образует фундамент для всех
последующих функций личности.
«Либо у матери есть грудь как таковая, так что ребенок также может «быть», когда он и мать еще
не разделены в рудиментарном сознании младенца; либо мать неспособна выполнить эту функцию, в
