 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
нужды и потребность. Кто перешел к чувству, тот без слов молится, ибо Бог есть Бог сердца. Потому это
и есть предел молитвенного воспитания — став на молитву, переходить от чувства к чувству. При сем
читание может прекращаться, равно как и мышление, а пусть будет только пребывание в чувстве с
известными молитвенными знаками». Последняя степень постигаемой молитвы — молитва духовная,
когда молитвенное чувство дойдет до беспрерывности, эта молитва — есть дар Духа Божия, молящегося
за нас.
По своему действию подвижническая молитва может рассматриваться с трех сторон,
классифицированных архимандритом Киприаном (Керн, 1996) «прежде всего как способ освободиться
от страстей, так сказать, замолить грех, умолить освободиться от страстей; затем молитва является
средством успокоения души, стяжания внутреннего мира, средством, приводящим к совершенному
покою, или исихии; и, наконец, молитва есть и некий метод богопознания, приближения к Источнику
Света, к самому Богу», Можно отметить, таким образом, что подвижничество вообще и молитва в
частности являются комплексом исправительного, предупредительного, воспитательного и
целительного средств. Это сближает молитву с психотерапевтическими задачами.
В образной форме отражены в подвижнических словах и аскетических опытах результаты и
возможности молитвы: «обучение сердца, укрощение кичливости, очищение от памятозлобия,
исправление нечестия; крепость телу, благоденствие дому; оружие путников; благонадежность
бодрствующих; утешение скорбящим, ободрение плачущим» (Ефрем Сирин, 1994), «утверждение мира,
примирение с Богом, умилостивление о грехах, мост для перехождения искушений, стена, защищающая
от скорбей; источник добродетелей, виновница дарований, невидимое преуспеяние, пища души,
просвещение ума, секира отчаянию, указание надежды, уничтожение печали» (Иоанн Лествичник,
1994).
Для того чтобы молитва приводила к результатам, необходимо следовать учению и
наставлениям. Современный подвижник архимандрит Софроний (Сахаров) вслед за своими
предшественниками выделил в раскрытой форме два условия: «Первое условие — вера во Христа как
Бога-Спасителя; второе — сознание себя погибающим грешником. Это сознание может достигать такой
глубины, что человек ощущает себя худшим всех других; и это ему предстает как очевидность не в силу
внешне соделанных актов, но как увидение своей отдаленности от Бога и себя — как потенциального
носителя всякого зла. Чем больше смиряемся мы в болезненном покаянии, тем быстрее молитва наша
достигает Бога. Когда же мы теряем смирение, тогда никакие подвиги не помогают нам. Действие в нас
гордости, осуждения братьев, превозношение и неприязнь к ближним — далеко отбрасывает нас от
Господа» (Софроний (Сахаров), 1994).
В молитве реализуется сплав всего существа: ума, сердца и тела; достигается целостность как
противоположность разладу духовности, душевности и телесности. Виды молитв объять невозможно,
они многочисленны, как и состояния человека, и подвержены качественной изменчивости, «всякий
иначе молится в веселии, нежели когда отягчен бывает бременем печали и отчаяния; иначе, когда
укрепляется в духовном преуспеянии, нежели когда утесняется нападениями врага; иначе, когда
испрашивает отпущения грехов, нежели когда просит приобретения благодати или какой-нибудь
добродетели или уничтожения какого-нибудь порока» (Иоанн Кассиан Римлянин, 1993).
В изложении апостола Павла приведена такая типология: молитвы, прошения, моления,
благодарения. При таком делении важно определить, что есть молитва и моление, ибо прошение и
благодарение имеют буквальное значение. Так, молитва есть умилостивление за грехи, посредством
коего человек кающийся испрашивает прощение или в настоящих, или в прежних своих беззакониях.
Моление же соответствует обещанию, обету, зароку.
Известно также деление молитвенного делания на внешнее и внутреннее, первое из которых
деятельное, знаковое, упражненческое или выражение ритуальной обязанности, т. е. умственно-
телесное, а второе — сердечное, сокрушенное, покаянное, связанное с умосердцем (по современной
терминологии), с внутрь-пребыванием. Важно отметить, что умосердце — такая структура, на базе
которой становится возможно образование других, возводящих человека далее, энергийных структур.
Так свидетельствует об этом святой Феофан Затворник (1994): «Надобно ум соединить с сердцем, и ты
получишь руль для управления кораблем души — рычаг, которым начнешь приводить в движение весь
твой внутренний мир». Сведение ума в сердце не является психотехникой, оно не достигается обычным
