 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
историей нашего столетия» (Томэ).
Необходимость исторического обзора продиктована также и тем, что психоанализ часто
рассматривают как целостную и последовательную систему мышления, что во многом, как указывают
Сандлер Дж., Дэр К. и Холдер А., не соответствует действительности. Так, не все понятия психоанализа
определены достаточно четко. Сам Фрейд в процессе эволюции своего учения неоднократно менял
формулировки используемых понятий, пересматривал их, расширяя применение технических процедур.
По мере развития и аспектного видоизменения психоанализа значения его понятий также подвергались
изменениям. Более того, имели место случаи, когда один и тот же термин использовался в разных
значениях на одном и том же этапе развития психоанализа. Ярким примером является многозначное
использование таких понятий, как Эго, идентификация, интроекция и др.
В дальнейшем из всего накопленного объема психоаналитического знания мы сосредоточим
внимание лишь на тех аспектах, которые имеют непосредственное отношение к практике
психодинамической терапии. При этом необходимо учитывать, что когда мы говорим о том или ином
аспекте психоанализа, необходимо сопоставлять его с конкретной исторической датой.
Классическая психоаналитическая теория Фрейда
Зигмунд Фрейд родился 6 мая 1865 г. в маленьком моравском городке Фрейберге в семье
еврейского торговца. В гимназии он был одним из первых учеников, но для еврея высшее образование
было возможно только в области медицины или юриспруденции. Под влиянием своих кумиров Ч.
Дарвина и Й. Г¸те он в 1883 г. выбрал медицинский факультет Венского университета.
Обычно выделяют несколько этапов истории психоанализа, не вполне четко очерченных
хронологически, но достаточно ясно различающихся по своим исследовательским интересам, теориям,
терапевтическим целям и техникам.
Период формирования психоанализа (1880-1896 гг.) связан с завершением Фрейдом обучения
на медицинском факультете Венского университета, работой в физиологической лаборатории Э.
Брюкке и Т. Мейнерта, стажировкой в клиниках Ж.-М. Шарко и И. Бернгейма, дружбой с Й. Брейером и
В. Флиссом, а также ранними работами в области гистологии, анатомии и неврологии.
Впервые основы психодинамического понимания психической патологии и вытекающего из него
психотерапевтического воздействия были заложены в клиническом случае пациентки, позже
получившей широкую известность под именем Анны О. Как отмечает Р. Дадун, «эффект шока и
первотолчка, который он произвел на него (Фрейда. — Авт.),
позволяют считать данный случай
начальной, нулевой отметкой в трех планах — историческом, терапевтическом и теоретическом»
(Дадун, с. 81).
Анна О., привлекательная и одаренная девушка 21 года, заболела во время ухода за
находившемся при смерти отцом, которого она горячо любила. С декабря 1880 по июнь 1882 г. она
страдала рядом довольно тяжелых расстройств, которые, по мнению врачей того времени, имели
истерический характер: спастическим параличом правых конечностей с потерей чувствительности,
нарушением движений глаз и зрения, трудностью удерживания головы, сильным нервным кашлем,
отвращением к пище, нарушением речи (утратой способности говорить на родном языке и понимать
его). Кроме того, у нее наблюдался «типичный», по мнению Р. Л. Стюарта, случай раздвоения
личности. Как пишет А. Лоренцер, в одном состоянии сознания «она была вполне нормальна, в другом
походила на озорного и непослушного ребенка... Переход от одного состояния к другому опосредовался
фазой самогипноза» (Лоренцер, с. 137). С современной точки зрения можно предположить, что на
самом деле это было состояние, подобное абсансу.
Несмотря на то что тогда к истерикам относились как к злостным симулянтам, ее лечащий врач,
знаменитый своими исследованиями физиологии дыхания, Йозеф Брейер отнесся к пациентке с
интересом и участием. В один из своих визитов, который, по счастливой случайности, совпал с
приступом, он заметил, что в самопроизвольном полутрансовом состоянии больная бормотала слова,
которые, казалось, относились к каким-то занимавшим ее мыслям. Брейер запомнил эти слова, а затем,
повергнув девушку в состояние гипноза, повторил их и попросил сказать еще что-нибудь на эту тему.
«Больная пошла на это и воспроизвела перед врачом то содержание психики, которое владело ею во
время спутанности и к которому относились упомянутые слова. Это были... фантазии, сны наяву,
которые обычно начинались с описания положения девушки у постели больного отца. Рассказав ряд
таких фантазий, больная как бы освобождалась и возвращалась к нормальной душевной жизни» (Фрейд,
1989, с. 349), но ненадолго.
