 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Это — дионисийская «экспансия». Это — поток мощного всеощущения, неудержимо
прорвавшийся наружу и опьяняющий чувство, подобно крепчайшему вину. Это — опьянение в самом
высшем смысле слова.
В таком состоянии психологический элемент ощущения — чувственного ощущения или
ощущения аффективного — принимает самое сильное участие. Речь, стало быть, идет об экстраверсии
чувств, неотличимо связанных с элементом ощущения, почему мы и называем их чувство-ощущениями.
Можно поэтому сказать, что в таком состоянии больше вырываются наружу аффекты, то есть нечто
носящее характер влечения, слепо понуждающее, выражающееся специально в возбуждении сферы тела.
Аполлонизм, напротив, есть восприятие внутренних образов красоты, меры и чувств,
покорившихся законам пропорций. Сравнение со сновидением ясно указывает на характер
аполлонического состояния: это состояние интроспекции, состояние созерцания, обращенного
вовнутрь, в сонный мир вечных идей — одним словом, это состояние интроверсии.
До сих пор аналогия с нашими механизмами, по-видимому, несомненна. Но если бы мы
удовольствовались аналогией, то таким ограничением мы насильственно истолковали бы понятия
Ницше, втиснув их в прокрустово ложе.
По мере развития наших исследований мы видим, что состояние интроверсии, как только оно
становится привычным, всегда влечет за собой дифференциацию в отношении к миру идей, тогда как
привычная экстраверсия вызывает дифференциацию в отношении к объекту. В понятиях Ницше мы
такой дифференциации нигде не встречаем. Дионисийское чувство отличается вполне архаическим
характером аффективного ощущения. Оно, стало быть, не чисто, не отвлеченно и не
выдифференцированно из сферы влечений, не превращено в тот подвижный элемент, который у
экстравертного типа подчиняется наставлениям разума и отдается ему как послушный инструмент.
Понятие интроверсии у Ницше тоже не устанавливает чистого дифференцированного отношения к
идеям, высвободившегося из созерцания — как чувственно обусловленного, так и творчески
порожденного — и достигшего отвлеченных и чистых форм. Аполлонизм есть внутреннее восприятие,
интуитивное постижение мира идей. Сравнение со сновидением ясно указывает на то, что Ницше
представляет себе это состояние, с одной стороны, чисто созерцательным, а с другой — чисто
образным.
Эти характеристические черты означают нечто своеобразное, чего мы отнюдь не должны
включать в понятие интровертной или экстравертной установки. У человека с преимущественно
рефлектирующей установкой аполлоническое состояние созерцания внутренних образов ведет к такой
переработке созерцаемого, которая соответствует сущности интеллектуального мышления. Из этого
возникают идеи. У человека с установкой преимущественно чувствующей происходит сходный процесс,
а именно прочувствование образов и созидание чувство-идеи, которая, по существу, может совпасть с
идеей, созданной мышлением. Поэтому идея есть столько же мысль, сколько и чувство, например идея
отечества, свободы, Бога, бессмертия и т. д. При той и при другой обработке принцип остается
рациональным и логическим. Но существует и совершенно иная точка зрения, с которой логически
рациональная обработка оказывается несоответствующей. Эта иная точка зрения есть эстетическая.
Она пребывает в интроверсии при восприятии идей, она развивает интуицию, внутреннее созерцание;
в экстраверсии она пребывает при ощущении и развивает чувственные способности, инстинкт,
способность воспринимать внешние воздействия. С этой точки зрения мышление совсем не является
принципом внутреннего восприятия идей — совсем не является им и чувство, — напротив, мышление
и чувство оказываются лишь производными величинами от внутреннего созерцания или чувственного
ощущения.
Таким образом, понятия Ницше приводят нас к принципам третьего и четвертого
психологического типа: эти типы можно было бы назвать эстетическими, в противоположность
рациональным (мыслительному и чувствующему типу). Это интуитивный тип и тип сенситивный, или
ощущающий. Хотя момент интроверсии и экстраверсии присущ обоим этим типам наравне с
рациональными типами, однако с тем отличием, что они, с одной стороны, не дифференцируют
восприятия и созерцания внутренних образов до состояния мышления, как то делает мыслящий тип, и, с
другой стороны, не дифференцируют аффективного переживания влечений и ощущений до состояния
