 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
пожирателя пищи; но здесь нет ничего, кроме меня, чем он мог бы питаться; ибо в то время земля была
еще совершенно голой: не было ни трав, ни деревьев; все это было у него лишь в мыслях. Тогда Агни
обратился к нему с разинутой пастью. Тогда присущее ему величие сказало: Пожертвуй! И Праджапати
признал это: присущее мне величие взговорило ко мне, и он пожертвовал. И после этого взошел он тем,
что там пылает (солнце), и поднялся он, тот, который здесь очищает (ветер). Итак, через свою жертву,
Праджапати распространился и размножился и вместе с тем он спас себя от смерти, которая в лице
Агни хотела пожрать его».
Жертва есть всегда отказ от какой-нибудь ценной части; этим жертвующий спасается от
пожирания, то есть происходит не превращение в противоположность, но соединение и примирение,
откуда тотчас же возникает новая форма либидо и, соответственно, новая форма жизни, солнце
восходит и поднимается ветер. В другом месте в Catapatha-Brahmanam говорится, что одна половина
Праджапати смертна, другая же бессмертна. [Ср. мотив диоскуров /29- §294/]
Подобно тому как Праджапати творческим актом разделяет себя на быка и корову, так он делится
и на два принципа, manas (разум) и vac (речь). «Праджапати был один этим миром, vac была его
самостью, vac была его вторым (его alter ego); и он размышлял: я выпущу эту vac, и пусть она пойдет и
проникнет это Все. И выпустил он vac, и она пошла и наполнила собою это Все». [/50- Vol.1, Teil 1.
S.206/;
Pancavimsha Brahmane (Bibliotheca Ind: ca, 252). Calcutta, 1931, 20. 14. 12] Это место особенно
интересно тем, что речь понимается здесь как творческое, экстравертирующее движение либидо, в
гетевском смысле — как диастола. Дальнейшую параллель составляет следующее место: «...поистине,
Праджапати был этим миром, vac была его вторым; он с нею совокупился; она забеременела; тогда она
вышла от него, тогда она породила эти создания, и потом она снова возвратилась в Праджапати». /50-
Bd.1, part1. S.206; 51- Vol.9, 477/
В Catapatha-Brahmanam. 8, 1, 2, 9 vac, получает даже выдающееся значение: «Поистине, vac есть
мудрый Vicvakarman, ибо через vac создан весь этот мир». Однако в Catapatha-Brahmanam 1, 4, 5, 8,
вопрос о первенстве между manas и vac разрешается иначе: «Случилось однажды, что Разум и Речь
заспорили о преобладании. Разум сказал: я лучше тебя, потому что ты ничего не говоришь, чего бы я
раньше не познал. На это ответила Речь: Я лучше тебя, ибо то, что ты познал, я возвещаю, я довожу до
сведения. Они обратились к Праджапати за разрешением вопроса. Праджапати согласился с Разумом и
сказал: конечно Разум лучше тебя, ибо ты лишь воспроизводишь то, что делает Разум, и бежишь по его
стопам; но обычно худший подражает тому, что делает лучший» (Deussen).
Эти места показывают, что создатель мира может раскалываться и на manas и vac, которые
оказываются тогда противоположностями. Дейссен подчеркивает, что оба принципа остаются сначала
внутри Праджапати, создателя мира, что явствует из следующего места: «Праджапати возжелал: я хочу
стать множеством, хочу распространиться. И начал он молча размышлять в своем manas; и то, что было в
его manas, сложилось в brihat [Название самана — песни.]; тогда он помыслил: это лежит во мне, как
зародыш во чреве; и я хочу родить его через vac. Тогда он создал vac» и т. д. /50- Bd.1. Teil 1. S.205/
Это место показывает, что оба принципа имеют природу психологических функций, а именно:
manas есть интроверсия либидо, создающая внутренний продукт; vac, напротив, есть функция выявления
наружу, функция экстраверсии. После такой подготовки мы без труда поймем и следующее место,
относящееся к Брахману [Catapatha-Brahmanam 1,2,3]:
Брахман создал два мира. «Вступив в потустороннюю (мировую) половину, он начал
размышлять: как мог бы я проникнуть в эти миры? И он проник в эти миры двояким путем: путем образа
и путем имени. — Эти два суть великие чудовища Брахмана; кто знает этих двух великих чудовищ
Брахмана, тот сам становится великим чудовищем; эти два суть два великие проявления Брахмана».
Несколько дальше «образ» истолковывается как manas («manas есть образ, ибо через manas мы
узнаем, что оно есть именно этот образ»), а «имя» истолковывается как vac (ибо через vac мы схватываем
«имя»). Итак, два «чудовища» Брахмана являются как manas и vac и, следовательно, как две психические
функции, при помощи которых Брахман может «проникнуть» в два мира, причем, очевидно, имеется в
виду «установление отношения» к ним. Через manas, путем интроверсии, «постигается» или
«воспринимается» образ вещей; через vac, путем экстраверсии, называется имя вещи. И то и другое суть
отношения и приспособления, или ассимиляции вещей. Очевидно, оба чудовища мыслятся также и
олицетворенными, на что указывает еще одно данное им название, а именно: «явление» — yaksha, ибо
