 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
настоятельного совета жениться. Тогда-то и состоялась встреча с Юнгом. Метнер готовился к
длительному лечению, но мучающий симптом исчез после нескольких сеансов. Отношения же пациент
— аналитик превратились в дружеские и поначалу почти ежедневные. Затем в течение ряда лет Юнг и
Метнер встречались раз в неделю, вечером, и обсуждали те или иные философские и психологические
вопросы. Сын Юнга помнил, что отец именовал Метнера «русским философом». [20-е годы вообще
богаты появлением работ, посвященных типологии людей. В один год с юнговскими «Типами» вышли
книги Эрнеста Кречмера «Строение тела и характер» и Германа Роршаха «Телосложение и характер», а в
1929 году (время появления русского издания «Типов» в Цюрихе) в Ленинграде появилась книга
Владимира Вагнера «Психологические типы и коллективная психология», которая уже в тридцатые годы
была упрятана в спецхран и запрещена к упоминанию.]
Спустя годы Метнер публикует первую рецензию на вышедшую книгу «Психологические типы»,
а позже становится издателем трудов Юнга на русском языке, пишет предисловия к ним. Смерть
Метнера помешала довести до конца начатое дело по публикации четырех томов трудов К. Г. Юнга. Эту
работу довершил другой «русский» — философ Борис Петрович Вышеславцев (1877-1954). Высланный
большевиками в 1922 году из России, вначале работал в созданной Н. А. Бердяевым Религиозно-
философской Академии. Позже читал лекции в Парижском богословском институте. В 1931 году
опубликовал книгу «Этика преображенного эроса», в которой под влиянием, в частности, идей К. Юнга,
выдвинул теорию этики сублимации Эроса. В те годы между Юнгом и Вышеславцевым завязывается
переписка, в которой Вышеславцев объявляет себя учеником Юнга. В конце 30-х годов стараниями
Вышеславцева четырехтомное собрание трудов Юнга было завершено. Накануне завершения войны в
апреле 1945 года Юнг помог Вышеславцеву с женой перебраться из Праги в нейтральную Швейцарию.
После выхода в свет «Психологических типов» для 45-летнего мэтра психологии наступил
нелегкий этап укрепления завоеванных им в научном мире позиций. Постепенно Юнг приобретает все
большую международную известность не только среди коллег — психологов и психиатров: его имя
начинает вызывать серьезный интерес у представителей других направлений гуманитарных знаний —
философов, историков культуры, социологов и пр. И здесь, забегая вперед, следует сказать, что труды и
идеи Юнга вызвали к жизни волны влияния, по крайней мере в двух областях. Первая — это школа
психологической теории и терапии, то есть клиническая и личностная психоаналитическая практика;
вторая область влияния — искусство и гуманитарные области знания вообще и науки в частности. И в
этом смысле взгляды Юнга на психическую жизнь, искусство и историю можно весьма приблизительно
свести к следующим утверждениям:
1. Бессознательное реально. Его активность, его энергетическая основа внутри нас и промеж нас
проявляются непрерывно. Психическая реальность не может быть не опознана и не признана. Наш
сознательный разум не является единственным управляющим всего индивидуального хозяйства, он
даже не единственный (полномочный, но не всегда) хозяин и капитан наших мыслей. Мы всегда и во
всем — индивидуально и коллективно — пребываем под влиянием — плохим или хорошим, вопрос
другой, — той энергии, которая нами не осознается.
2. Именно потому, что бессознательное нами не осознается, мы ничего непосредственно о нем
сказать и не можем. Но мы все же судим о нем по его «плодам», по косвенным проявлениям в
сознательной психике. Подобные проявления-манифестации могут возникать в сновидениях,
произведениях искусства и литературы, в воображении, грезах, некоторых специфических формах
поведения, а также в тех символах, которые управляют народами и обществами.
3. Результирующее (манифестное) проявление психического есть всегда сплав, смешение
различных влияний, комбинация самых разнообразных факторов. Прежде всего налицо работа эго,
нашего сознательного Я. Затем в качестве участников действия можно увидеть личностные (в основном
несознаваемые) комплексы индивида или группы, к которой принадлежит тот или иной участник. И в-
третьих, несложно проследить участие той или иной комбинации архетипического воздействия,
имеющего свое инициирующее начало в коллективной психике, но реализующееся в том же самом
индивиде (коллективное бессознательное). Из взаимодействия всех этих составляющих возникают
поступки, идеи, произведения искусства, любые массовые движения и коллективные действия. И здесь
скрыто вечное «очарование» жизнью как отдельного человека, так и групп, обществ, наций и всего
человечества. От наскальной живописи и инициирующих танцев первобытных дикарей до массовых
