 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
менты мифов. Она краткая и посвящена только достоинствам Эрота. Его главные аргументы - древность
Эрота и его благодетельность для людей.
ПАВСАНИЙ построил речь на основе философского принципа двойственности Эрота, сосуще-
ствовании различных форм любви, из которых одни следует хвалить, другие порицать.
Речь Павсания построена на принципах:
—
многообразие форм объектов;
—
необходимость их сопоставления;
—
их упорядочение от простого к сложному.
Названные принципы имеют важнейшее значение для понимания сути мышления.
В
соответствии с этим и построена композиция его речи. В ней можно выделить три ступени при
объяснении форм любви.
Двойственность Эрота - главный его аргумент. Из этой двойственности он подчеркивает благо-
родность духовной любви, что затем иллюстрирует Алкивиад своим отношением к Сократу.
ИКОТА - ЧИХАНИЕ. После Павсания должен был говорить Аристофан. Но к этому моменту
на него напала икота. Поэтому он обратился к врачу Эриксимаху с тем, чтобы тот или вылечил его или
говорил вместо него. Эриксимах ответил: «Он сделает и то, и другое». Прежде всего, как врач, он сооб-
щил Аристофану рецепт преодоления икоты, который можно показать так:
чиханием
полосканием
г========
дыханием
г============-
г===========-
Если икота сама не проходит, то ее следует преодолеть задержкой дыхания, а если это не помога-
ет, то полосканием горла. В конечном случае, следует пощекотать в носу чем-либо и чиханием преодо-
леть ее. Я не знаю современных рецептов преодоления икоты, и названные рецепты, может быть, не сис-
темно объяснены. Не это здесь главное. Главное то, что они - последовательные ступеньки преодоления
икоты. И сделано это диалектично - так же, как и построена композиция всего произведения. Икоте про-
тивопоставлено чихание как средство преодоления.
ЭРИКСИМАХ. Продемонстрировав рецептом образец диалектического мышления, т. е. выпол-
нив функцию врача, Эриксимах выполняет свое второе обещание: произносит свою речь о любви.
Он акцентирует необходимость завершенности речи, без ограничения только двойственной сути Эрота.
Он раздвигает рамки любви, вводит космическое начало в объяснение. По его мнению, Эрот существует
не только у людей, но и во всей природе [Пир, 185е-186д]. Он иллюстрирует его многообразие, взаимо-
дополняемость разных начал единого. Он приводит весьма существенное по вопросу положение Гера-
клита: «раздваиваясь, единое сохраняет единство», что и составляет основу гармонии единого. Это
значит, что в его речи содержится попытка обоснования рассматриваемого положения фундаментальны-
ми идеями и, прежде всего, законом единства противоположностей.
АРИСТОФАН. Преодолев икоту чиханием в соотстветствии с рецептом, он дает собственное
объяснение любви. Его икота-чихание, как и его миф о происхождении любви, акцентируют единство
противоположностей, т. е. углубляют объяснение первого закона диалектики. В целом, он показывает
мощь любви, значение ее для жизни людей, ее атрибутивность для жизни вообще, развитие природы лю-
дей, существование различных ее форм, в том числе патологичных ...
Значимость его речи для меня проблематична. Она как бы выпадает из общей композиции.
Ее можно было бы поместить вначале или забыть, как забыты другие речи. Сожалею о том, что не вижу
оснований ее данного места в восходящем ряду речей. Может быть, мне что-то в ней непонятно. Домыс-
ливая, можно предположить знание Платоном закономерностей педагогики, которые освоены в ХХ веке
в качестве проблемного метода. В соответствии с последним в объяснение надо сознательно вносить на-
рушения логичности с тем, чтобы слушатели не засыпали при чтении, чтобы активизировать их внима-
тельность восприятия. Заставляя мозг читателя критически воспринимать прочитанное, можно добиться
его творческого подхода к восприятию идей предшественников и тем самым стать творцом. Найдя
ошибку у автора, читатель оживляется, начинает верить в себя ... Вероятно, эта речь приведена с тем,
чтобы обеспечить осуществление принципа «семеричности», священность которого перешла в филосо-
фию из мистики. В таком случае проявилась негативность семеричной шаблонности.
АГАФОН начинает с того, что говорит: «Но я хочу сначала сказать, как буду говорить, а уже по-
том говорить». В отличие от предшественников он отделяет дела, дары любви от самой любви и сводит
ее к основным свойствам. Как не вспомнить здесь с благодарностью Альбина, комментатора второго ве-
ка новой эры: «Первым началом диалектики можно считать усмотрение сущности всякой вещи, затем
