 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
философское понятие в рамках самой философии. Спасение выступает как цель
философской практики и жизни.
Глагол sautseia («спасать»)* имеет несколько значений. Человек, который спасается,
это тот, кто находится в состоянии тревоги, сопротивления, самообладания и
независимости по отношению к своему «Я», что позволяет ему парировать все удары
судьбы. В равной мере, «спастись» значит избежать угрожающего принуждения и быть
восстановленным в своих правах, вновь обрести свою свободу и свою подлинность.
Спасти себя — значит поддерживать себя в стабильном состоянии, которое ничто не в
силах нарушить, какие бы события ни происходили вокруг. И, наконец, «спастись»
означает: обрести те блага, которых человек не имел в начале пути, извлечь выгоду,
воспользоваться своего рода услугой, которую он оказывает сам себе. «Спастись»
значит обеспечить себе счастье, спокойствие, невозмутимость. Таким образом, вы
видите, что «спастись» имеет положительное значение и не связано с драматичностью
событий, которое заставляет вас переходить от негативного к позитивному смыслу
категорий спасения; понятие спасения связано ни с чем иным как с самой жизнью. В
этом понятии спасения, которое встречается в эллинистических и римских текстах, нет
каких-либо отсылок к таким вещам, как смерть и бессмертие или мир иной. Спасаются
не по отношению к некоему драматическому событию. «Спастись» служит
обозначением деятельности, которая осуществляется в течение вссеи жизни и
единственным исполнителем которой является сам субъект. И если, в конечном счете,
эта деятельность по самоспасению приводит к определенному результату, который
является ее целью, то этот результат заключается в том, что, благодаря спасению,
человек становится недоступен несчастью, тревоге, всему тому, что может проникнуть
в душу из-за всякого рода случайностей, событий внешнего мира и т. д. И, достигнув
конечной цели, объекта спасения, человек не нуждается более ни в ком и ни в чем.
* Явная ошибка. Правильно: sodzesthai. — Ф. К.
Две большие темы — с одной стороны, тема атараксии — отсутствие волнения, а с
другой — тема автаркии, самодостаточности, благодаря которой человек не нуждается
ни в чем, кроме самого себя, — представляют две формы, в которых деятельность «по
спасению», длившаяся всю жизнь, получает вознаграждение. Таким образом, спасение
— это непрерывная деятельность, осуществляемая субъектом по отношению к самому
себе и находящая свое вознаграждение в некоем отношении субъекта к самому себе;
это отношение определяется отсутствием тревоги и чувством удовлетворения, которое
не нуждается ни в чем, кроме самого себя. Одним словом, можно сказать, что спасение
есть форма отношения к себе — бдительная, продолжительная и завершенная
одновременно, — замыкающаяся на самом себе. Человек спасает себя ради самого себя
и посредством самого себя с тем, чтобы обрести самого себя. В этом «спасении»,
которое я бы назвал эллинистическим и римским, «Я», деятель, объект, инструмент
является конечной целью спасения.
Очевидно, что такое понимание спасения чрезвычайно далеко от спасения
посредством государства у Платона; такое понимание также далеко от спасения
религиозного соотносимого с бинарной системой, с драматизмом событий, с
отношением к другому, которое в христианстве подразумевает отказ от самого себя.
Спасение, напротив, обеспечивает приятие самого себя, слияние со своим «Я», которое
не расторжимо во времени и осуществляется в ходе всей жизни благодаря работе над
самим собой.
От Платона к Декарту
Начиная с Платона («Алкивиад») ставится следующий вопрос: «Какой ценой
постигается истина?» Это цена заключена в самом субъекте в форме вопроса: «Какую
работу я должен проделать над собой? Как должен я преобразовать самого себя? Какие
