 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Понятно, что религиозная критика абсентеизма, обнаружив в своем экзистенциальном
исходном опыте несокрушимую цитадель, усматривает негативное содержание
аналогичных структур секу-лярного сознания и отгораживается от возможных
нападений на себя словами послания Иуды: «Сии злословят чего не знают» (Иуд. I, 10).
Такого рода апология опирается на некоторые общелогические, общеметодологические
принципы.
Еще Поппер подметил асимметрию доказательства и опровержения: множество фактов
не может окончательно подтвердить теорию, но, чтобы ее опровергнуть, достаточно
одного факта. Любая совокупность фактов абсентеистических не может неоспоримо
верифицировать свою теорию; фальсифицируется же она современными ее критиками
ссылкой на факты состоявшегося диалога с трансценденцией. Позиции защитников
теизма укрепляются еще и тем, что попперовская асимметрия доходит до предела в тех
случаях, когда необходимо проверить теорию, основывающуюся на негативном
экзистенциальном суждении (экзистенциальном в логическом смысле слова: как
суждение о бытии или небытии предмета суждения): здесь одно-единственное
«протокольное суждение наблюдения» может фальсифицировать такую теорию. Более
того, поскольку и теизм и абсентеизм имеют дело не с нормативными, а с
экзистенциальными суждениями — и для верификации положительного
экзистенциального суждения логически достаточно одного «наблюдения».
Далее, абсентеистические теории представляются религиозным критикам как
содержащие логическую ошибку a dicto secundum quid ad dictum simpliciter, то есть
перенос частной ситуации появления предмета на общее состояние этого предмета
самого по себе.
Вывод получается парадоксальный: теистическая теория, будучи сама не
фальсифицируема абсентеистическими фактами («Строго экзистенциальные
высказывания, — отмечал К. Поппер, — не могут быть фальсифицированы»
5
), сама
способна фальсифицировать любые факты, ей противоречащие, — то есть не
существует такого факта ( = теоретически осмысленного наблюдения), который мог бы
в принципе фальсифицировать саму теистическую теорию. Но это еще не парадокс —
все это еще достаточно логично и ожидаемо. Парадокс — не логический, а историко-
философский — состоит в том, что в итоге теизм по определению оказывается
антинаучным в попперовском смысле этого слова: ведь для Поппера антинаучной
является такая теория, для которой не могут быть указаны фальсифицирующие ее
факты, или, иначе говоря, — теория, подтверждаемая любыми фактами, поскольку она
согласуется с каждым из них.
Теистическая критика абсентеизма в этой плоскости сводится к соответствующему
теоретическому осмыслению «протокольных предложений» абсентеизма — при этом
абсентеизм оказывается вырожденной формой теизма и в качестве такового не
отвергается, а «понимается» и даже принимается (как эйнштейновская теория приняла
в себя галилеевское понимание принципа относительности в качестве своего
собственного предельного, но отнюдь не исчерпывающего случая). Конфликт тяготеет
разрешиться вследствие простого недопонимания, как это и предлагает ключевая для
понимания этой тематики фраза немецкого писателя Шницле-ра: «Если бы верующие
имели немного больше воображения, а неверующие были поумнее, то они легко могли
бы сговориться между собой». Приводя эту фразу, С. Л. Франк замечает: «Это не
только остроумно, но и близко к правде. Различие между верой и неверием не есть
различие между двумя противоположными по своему содержанию суждениями: оно
лишь различие между более широким и более узким горизонтом. Верующий
отличается от неверующего не так, как человек, который видит белое, отличается от
человека, который на том же месте видит черное; он отличается так, как человек с
острым зрением — от близорукого или как музыкальный человек — от
