 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
жертвы и обусловливающей половое сладострастие.
Садизм обязан своим названием французскому маркизу де-Сад, посвятившему
описанию сладострастия и жестокости несколько непристойных романов. Садизм в
более слабой форме имеет место как у мужчин, так и у женщин, когда в моменты
высшего ощущения сладострастия, при совершении полового акта, мужчина или
женщина, сжимая в своих объятиях другого, кусают его или царапают. У Ломброзо мы
встречаем описание скотских эксцессов у солдат, возбужденных боем и жаждой
убийства. В этом случае мы имеем дело с обратным садизмом, так как экзальтация
борьбы обусловливает экзальтацию сладострастия, а не наоборот, как это
обыкновенно бывает при садизме.
У мужчины очень часто присоединяется то обстоятельство, что, будучи
активной стороною, он сохранил еще в себе отголоски инстинкта борьбы его предков
за обладание самкой и насильственного овладения самой самкой. Поэтому полное
подчинение себе предмета своей страсти доставляет ему особое ощущение
сладострастия. Проявление садизма возможно при сочетании двух благоприятствующих
факторов: с одной стороны, патологически усиленной ассоциации сладострастия с
потребностью истязать свою жертву, а с другой - отсутствия противодействующего
облагораживающего начала, при наличности животной, эгоистической
бесчувственности.
Садизм, по Краффт-Эбингу, является только врожденным, но соображения чисто
житейского свойства, среди которых страх занимает первое место, действуют на
первых порах умеряюще. И стоит лишь сложиться благоприятным обстоятельствам,
чтобы он проявился во всех своих насильственных формах. При недостатке или
полной потере нравственного чувства, когда садизм сопровождается высокой
потенцией, сладострастие может превратить человека и в убийцу на почве того же
полового извращения. Такие чудовища, как известный лондонский Джек-Потрошитель,
считаются далеко не единичным. Убийца ощущает величайшее сладострастие в те
мгновения, когда он изрезывает или закалывает женщину, которую ему удалось куда-
нибудь завлечь. При этом некоторые еще до убийства или сейчас же вслед за ним
совершают coitus со своей несчастной жертвой или же онанируют в их истерзанном
трупе.
Другие же для возбуждения своего сладострастия вовсе не нуждаются в
совершении полового акта, так как одно созерцание ужаса, страдания и крови
жертвы вполне удовлетворяет их вожделение. Есть и такие садисты, которые рвут на
куски и пожирают куски тела жертвы дикого своего сладострастия или же пьют ее
кровь.
И здесь имеют место еще и общие виды полового извращения, в зависимости от
которого некоторые садисты обращают все свое внимание на детей или же
представителей своего же пола.
Садизм может быть направлен не только на живых людей. Есть садисты, S
которые убивают животных и насыщают кровью убитых свое сладострастие. Другие
секут и колют до крови проституток, при этом они систематически и медленно
истязают свои несчастные жертвы. Наибольшее удовольствие доставляет им унижение
женщин, и они для получения сладострастного ощущения могут удовлетвориться
только одной видимостью покорности. Сладострастие у садиста повышается, если он
при онанизме или совершении полового акта представляет себе кровавые картины,
как плод его больной фантазии; есть такие садисты, которые ощущают половое
удовлетворение благодаря тому, что пачкают грязью женщину и т. д.
б) Мазохизм (сочетание пассивно-переносимой жестокости и страха со
сладострастием). Краффт-Эбинг увековечил это извращение названием по имени
писателя Захер-Мазоха, романы которого посвящены описанию этого извращения.
Мазохизм — это полная противоположность садизму. Половое сладострастие у
мазохиста достигает полной меры, когда не он других, а другие его унижают,
оскорбляют, истязают, бьют хлыстом или палкой и вообще причиняют ему страдания.
Мазохизм может проявиться в полной мере или же частично. Мазохист в
нормальном состоянии большей частью представляет собою существо, психически
импотентное, и сладострастие его возбуждается и достигает полного развития,,
сопровождаясь эрекцией и излиянием семени, только после перенесенных им
истязаний и оскорблений. Здесь, как и при садизме, известные представления, хотя
реально и не осуществленные, в состоянии заменить как фактические истязания, так
и унижения, обусловливая все-таки желаемый результат.
Мазохизм, подобно садизму, является прирожденным инстинктом. Уже в детстве
будущий мазохист представляет себя перед воображаемой любимой женщиной
непременно на коленях, причем она топчет его ногами, осыпает оскорблениями и
