 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Независимо от первичного происхождения генетически заданных прототипов человеческого
поведения есть веские доказательства того, что некоторые типы относительно устойчивых
темпераментов и поведенческих паттернов присутствуют уже при рождении (Kagan, 1989). Эти
врожденные характеристики лучше рассматривать как «тенденции», которые могут акцентуироваться
или ослабнуть под воздействием опыта. Кроме того, может установиться непрерывный, взаимно
подкрепляющийся цикл между врожденными паттернами человека и паттернами других значимых для
него людей.
Например, человек с большим потенциалом для поведения, требующего заботы, может вызывать
проявление заботы со стороны других людей, вследствие чего врожденные паттерны этого человека
поддерживаются намного дольше периода, на протяжении которого такое поведение адаптивно (Gilbert,
1989). Так, пациентка по имени Сью, которую мы обсудим подробнее позже, по словам ее матери,
фактически с рождения была более привязчивой и требовала большей заботы, чем ее братья и сестры.
Мать отвечала особой заботой и защитой. Став взрослой, Сью продолжала тянуться к более сильным
людям, которые отвечали на ее желание постоянной любви и поддержки. Другая проблема состояла в ее
убеждении, что она непривлекательна. Ее дразнили старшие братья, что стало основой для более
позднего убеждения: «Я не могу вызывать чувство любви». Из-за этих убеждений она избегала
ситуаций, в которых ее могли бы отвергнуть.
До сих пор мы говорили о «врожденных тенденциях» и «поведении», как будто эти
характеристики могут отвечать за индивидуальные различия. В действительности наша теория
предусматривает, что объединенные когнитивно-аффективно-мотивационные программы
обусловливают поведение человека и отличают его от других людей. У детей старшего возраста и у
взрослых застенчивость, например, является производной инфраструктуры установок типа «опасно
нарываться на неприятности», низкого порога тревожности в межличностных отношениях и робости
при общении с новыми знакомыми или незнакомцами. Эти убеждения могут появиться в результате
повторения травмирующего опыта, подкрепляющего их.
Несмотря на мощную комбинацию врожденной предрасположенности и влияний окружающей
среды, некоторые люди оказываются способны изменять свое поведение и лежащие в его основе
отношения. Не из всех застенчивых детей вырастают застенчивые взрослые. Например,
культивирование более напористого поведения под влиянием значимых людей и опыта может изменить
застенчивого человека в сторону большей уверенности в себе и общительности. Как мы увидим в
последующих главах этой книги, даже чрезвычайно дезадаптивные паттерны могут быть изменены,
если направить психотерапию на определение этих установок и формирование или укрепление более
адаптивных установок.
Мы уже вкратце касались вопроса о том, как врожденные задатки могут взаимодействовать с
влиянием окружающей среды, что приводит к появлению количественных различий в характерных
когнитивных, аффективных и поведенческих паттернах, отвечающих за индивидуальные личностные
особенности. Каждый человек имеет уникальный профиль личности, состоящий из различных
вероятностей конкретных реакций на определенную степень выраженности некоторой ситуации.
Человек, вступающий в группу, включающую незнакомых ему людей, может думать: «Я буду
выглядеть глупым» и испытывать робость. У другого человека в подобной ситуации может возникнуть
мысль: «Я могу развлечь их». Третий может подумать: «Они недружелюбны и могут попробовать
манипулировать мной» и будет начеку. Когда для людей характерны различные реакции, они отражают
важные структурные различия, представленные в их основных убеждениях (или схемах). Этими
основными убеждениями соответственно были бы: «Я уязвим, потому что я неловок в новых
ситуациях», «Я интересен всем людям» и «Я уязвим, потому что люди недружелюбны». Такие различия
обнаружены у нормальных, хорошо адаптированных людей, и они придают особый оттенок их
личности. Однако эти виды убеждений гораздо ярче выражены при расстройствах личности; в
приведенном выше примере они соответственно характеризуют избегающее, гистрионное и
параноидное расстройства. Люди с расстройствами личности обнаруживают одно и то же
повторяющееся поведение намного в большем количестве ситуаций, чем другие. Типичные
дезадаптивные схемы в расстройствах личности, проявляющиеся во многих или даже в большинстве
ситуаций, имеют компульсивный характер и не так легко поддаются контролю или изменению, как их
эквиваленты у других людей. Любая ситуация, которая имеет отношение к содержанию дезадаптивных
схем, будет активизировать эти схемы вместо более адаптивных. По большей части эти паттерны
пагубны в отношении многих из важных целей этих людей. В целом, относительно других людей, их
дисфункциональные установки и поведение чрезмерно обобщены, негибки, императивны и устойчивы к
