 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
он очень раздражен на меня за то, что я критиковала его работу. С моей старой схемой я чувствовала
бы, что это ужасно и указывает на то, что я непривлекательна. Теперь
я понимаю, что указывать на
ошибки — моя обязанность, и если он сердится на меня, это его проблема. Чтобы быть
привлекательной, мне не нужно, чтобы каждый был все время счастлив со мной».
Такими способами «дневники схем» могут помочь создать адаптивные схемы, обеспечить
подкрепление новых схем последующими переживаниями, а также облегчить противодействие старым
неадаптивным схемам при интерпретации новых событий и переформулировке старых. Типы
«функциональных схем», которые необходимо развить, конечно же, зависят от характера проблем
пациента и от его диагноза.
Хотя трансформация человека с расстройством личности в полностью зрелую личность,
действующую на пике своих возможностей, казалось бы, является идеальной целью, она редко
достигается в ходе психотерапии. Но многие пациенты продолжают совершенствоваться после
окончания психотерапии и в конечном счете могут приблизиться к этому идеалу.
Вторая возможность на континууме изменения — это «схематическая модификация». Этот
процесс предполагает относительно меньшие изменения в основном способе реагирования на мир, чем
при реконструкции. Здесь уместно сравнение с реставрацией старого дома. В качестве клинического
примера можно назвать трансформацию соответствующих схем параноидной личности, касающихся
доверия, в убеждения, меньше связанные с недоверием и подозрительностью, а также попытки
стимулировать пациента доверять некоторым людям в некоторых ситуациях и оценивать результаты.
Третья возможность на данном континууме — «схематическая реинтерпретация». Она состоит в
том, чтобы помочь пациентам понять и реинтерпретировать свой образ жизни и схемы более
функциональным способом. Например, гистрионная личность может признать дисфункциональный
характер убеждения, что необходимо быть всеми любимым и обожаемым, но продолжать ощущать
любовь людей как источник вознаграждения в некоторых ситуациях — например, в общении со своими
учениками младшего возраста. Если нарциссическая личность хочет быть востребованной и уважаемой,
заслужив титул (например, профессора или доктора), она может удовлетворить это желание статуса без
того, чтобы руководствоваться компульсивными убеждениями относительно ценности престижа.
Мэри, 23-летняя программистка (о которой упоминалось в главе 1), пришла на психотерапию из-
за «тяжелого бремени работы, неспособности наслаждаться жизнью, перфекционистского подхода
фактически ко всем задачам и общей изоляции от других людей» (Freeman & Leaf, 1989, p. 405-406), а
также из-за нарушений сна и мыслей о самоубийстве. Она не только получала очень небольшое
удовлетворение от работы; она постоянно не успевала закончить работу вовремя. Ее обсессивно-
компульсивные черты личности были вознаграждены в школе и дома. Работа занимала практически все
ее время, и ее больше не вознаграждали за перфекционизм. Она сообщила, что если нуждалась в
дополнительном времени, чтобы завершить задание, учителя всегда предоставляли его, зная, что
выполненное задание будет того стоить.
Она полагала, что необходимо поддерживать «высокие стандарты». Попытки изменить эти
гипервалентные схемы были встречены серьезным сопротивлением. Она хотела отдохнуть от
напряжения, но не собиралась отказываться от правил и стандартов, которые считала важными. Один из
вариантов, обсуждавшихся на психотерапии, состоял в том, чтобы найти новое место работы, которое
позволило бы ей использовать свои «высокие стандарты». После непродолжительного поиска она
нашла место в университетском исследовательском центре, где требовалось, чтобы она работала
«медленно и тщательно», не считаясь с затраченным временем. Ее коллеги нашли ее стиль
совместимым с целями их проекта. Длительная психотерапия была направлена на модификацию ее
правил поведения в социальных ситуациях и в профессиональной сфере.
Учитывая, что при изменении схем тревога, вероятно, будет повышаться, пациентам следует
сообщать о такой возможности, чтобы они воспринимали это спокойнее. Депрессивный пациент, у
которого при поступлении было диагностировано пограничное расстройство личности, спросил:
«Почему вы пытаетесь научить меня контролировать тревогу? У меня вообще-то депрессия, а не
тревога». В этом случае психотерапевт рассказал пациенту о необходимости овладеть навыками
снижения тревоги. Эти навыки, как указал психотерапевт, будут важным фактором, определяющим
успешность психотерапии. Один пациент, как отмечено в главе 1, ответил на это объяснение так:
заявил, что «находиться в безопасности хорошо, и я не понимаю, почему должен
от этого
отказываться». Но если пациенты неспособны справиться с тревогой, они могут вернуться к старым
дисфункциональным паттернам и прекратить психотерапию. (Для детального обсуждения лечения
тревоги см.: Beck et al., 1985; Freeman & Simon, 1989.)
