 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
с ПРЛ характеризуются постоянной нереалистичной тенденцией интерпретировать намерения и
действия других как унижающие или угрожающие, но они свободны от постоянных психотических
симптомов типа бреда и галлюцинаций. Например, Энн, замужняя женщина около 35 лет, работавшая
секретарем, обратилась за помощью из-за напряженности, усталости, бессонницы и раздражительности.
Она связывала эти проблемы с напряжением на работе. Когда ее попросили описать главные источники
стресса на работе, она сообщила: «Люди на работе постоянно роняют вещи и шумят, только чтобы
досадить мне» и «Они все время пытаются настроить мою начальницу против меня».
Таблица 6.1. Диагностические критерии для параноидного расстройства личности по DSM-
III-R
А. Начинающаяся в ранней взрослости и проявляющаяся в различных контекстах глубокая и
необоснованная склонность интерпретировать действия людей как преднамеренно унижающие или
угрожающие, на что указывают по крайней мере четыре признака из следующих:
1) безосновательные ожидания больного, что другие будут эксплуатировать его или причинять
ему вред;
2) неоправданные сомнения в лояльности или надежности друзей или партнеров;
3) обнаружение скрытого унижающего или угрожающего значения в нейтральных замечаниях
или событиях, например подозрения в том, что сосед выносит мусор рано утром, чтобы досадить ему;
4) больной питает неприязненные чувства и не прощает оскорбления или неуважения;
5) не доверяет другим из-за необоснованного опасения, что информация будет использоваться
против него;
6) чувствителен к неуважительному отношению и быстро реагирует гневом или отвечает
контратакой;
7) неоправданно ставит под сомнение преданность супруга или внешнего партнера.
Б. Наличие данных симптомов не только в остром периоде шизофрении или бредового
расстройства.
Примечание.
Из «Руководства по диагностике и статистической классификации психических
расстройств» (3-е изд., перераб.), (Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders (3rd ed., rev.).
American Psychiatric Association, 1987, Washington, DC: Author, p. 339). ©1987, Американская
психиатрическая ассоциация. Воспроизведено с разрешения.
Энн рассказала о своей давнишней склонности приписывать злобные намерения другим и не
желала рассматривать альтернативные объяснения действий ее коллег. Она описала себя как
чувствительную, ревнивую, обидчивую и гневливую; однако не было никаких признаков расстройств
мышления, галлюцинаций или других симптомов психоза. Несмотря на ясные диагностические
критерии, указанные в DSM-III-R, поставить диагноз ПРЛ нелегко, так как эти клиенты редко приходят
на психотерапию со словами: «Доктор, моя проблема в том, что я параноик». В случае Энн ее паранойя
была очевидна с начала лечения, но нередко это расстройство намного менее очевидно в начале лечения
и легко может быть не замечено. Например, случай Гэри: холостой рентгенолог 30 лет, имел
постоянную подругу, но жил с родителями. Он работал полную рабочую неделю и учился в
аспирантуре. Гэри описывал себя как хронически раздражительного и сообщал о проблемах, вызванных
беспокойством, приступами тревоги и бессонницей. Он сказал, что пришел на психотерапию, потому
что его симптомы усилились из-за трудностей в учебе. В течение интервью он говорил открыто и
казался откровенным. Первое интервью отличалось тем, что он не хотел, чтобы его семья знала, что он
ходит на психотерапию, «потому что они не верят в это». Он также не хотел использовать свою
страховку из-за беспокойства по поводу конфиденциальности,
сказав при этом: «В больнице я вижу,
сколько конфиденциальной информации лежит доступной для всех».
Когнитивная психотерапия, сфокусированная на обучении навыкам более эффективного
преодоления стресса и тревоги и на исследовании его страхов, эффективно проходила обычным
образом в течение шести сессий. [Для детального обсуждения используемого подхода к регуляции
стресса см.: Pretzer, Beck, & Newman (в печати).] В начале седьмой сессии он описал несколько случаев,
когда методы постепенного расслабления «не работали». При обсуждении этих эпизодов он делал
комментарии типа «Похоже, я не хочу расслабляться», «Возможно, я боюсь людей, которые только
берут у меня», «Я не хочу, чтобы он украл мою идею» и «Каждая мелочь, которую ты сообщаешь,
используется против тебя». Наконец он описал людей вообще как «готовых взять от вас все, что
