 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
303
лично) что у жизни и в жизни есть смысл. Вполне может быть,
что его нет.
Поэтому вопрос о смысле жизни – вопрос нехороший и чем
реже он будет возникать – тем счастливее будет жизнь конкретного
человека и жизнь всех людей.
Эйнштейн как–то заметил, что тот, кто ощущает свою
жизнь лишенной смысла, не только несчастлив, но и вряд ли
жизнеспособен, а Фрейд писал в одном из своих писем: «когда че-
ловек задает вопрос о смысле и ценности жизни, он нездоров,
поскольку ни того, ни другого объективно не существует; ручать-
ся можно лишь за то, что у человека есть запас неудовлетворенно-
го либидо» – хорошо сказано и нужно ли еще об этом. Честное
слово, двум евреям, учитывая историю этого народа, можно ве-
рить в вопросе о смысле жизни.
Поэтому знаменитый тезис Франкла о том, что: «смысл
должен быть найден, но не может быть создан» следует признать
неверным и опасным. Смысл жизни нужно не искать, а получать.
И чем больше государство будет заботиться об этом вопросе, тем
счастливее будет жизнь его граждан и тем меньше самоубийств
будет среди их числа. Именно этим я объясняю себе большое ко-
личество самоубийств во многих развитых странах, где часто есть
матери–альное благополучие, но иногда теряется смысл, и незна-
чительное количество самоубийств в малоразвитых странах, где
часто нет благополучия, зато меньше времени и возможностей за-
думываться о смысле.
Поиск же смысла жизни всегда рано или поздно приводит
человека к двум формам самоубийства: это самоубийство либо в
прямом смысле этого слова, когда человек, подобно Кириллову в
«Бесах» Достоевского плюет в лицо Богу, либо вторая, более ши-
роко распространенная форма личностного самоубийства – Вера.
Бог не хуже дьявола покупает у человека душу, платя за нее смыс-
лом.
Любой человек, который искренне, глубинно поверил в Бо-
га, всегда скажет вам, что самое главное, что он приобрел при
этом – это смысл жизни.
Забегая несколько вперед, можно сказать, что тактика пси-
хопрофилактики и психотерапии в моменты первого и второго
