 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Поэтому придется на некоторое время превратиться в лингвиста.
Жесты этого мужчины говорят о том, что под словом «take» он подразумевает «хватать»
(grasping) или «удерживать» (holding on), a не «примиряться» (enduring) или «держаться до конца»
(holding out). Однако когда я смотрел фильм первый раз, мой русский переводчик настаивал на том, что
мужчина сказал «брать» («brat», т. е. take = endure). По причинам, которые вскоре будут обсуждаться,
это различие настолько существенно, что я упорно продолжал выяснять происхождение разрыва между
словом и жестом в этой сцене. Как выяснилось, в книге, по которой поставлен фильм, революционер
говорит: «Всякую вещь надо уметь взять, - понимаешь? Это очень трудно - уметь взять!» Взять (wzyat)
здесь означает «to take» в смысле «grasp». Тогда, очевидно, именно слово, а не его значение было
утеряно где-то на пути от книги к фильму.
Смысл же интересующей нас фразы в том, что нужно научиться не ждать, пока дадут; нужно
хватать то, что хочешь, и не отпускать. Мы обсуждали эту альтернативу в связи с социальными
модальностями оральных стадий. Видимо, этот мужчина имеет в виду не только то, что нужно хватать;
скорее он пытается передать Ал¸ше идею, что нужно делать это с чистой совестью, новой совестью:
нужно хватать и не регрессировать от одного только чувства греха по поводу схваченного.
Как мы увидим, это решительное «хватание» в паре с сопротивлением попаданию обратно в
зависимость имеет значение в большевистской психологии. Мы уже описали пронизывающую,
режущую манеру Ал¸ши парировать злобный взгляд своего деда; мы также обратили внимание на
важность сосредоточения, охватывания и схватывания в видении и предвидении; и мы показали
твердость его воли, независимой от личных чувств.
Позже выясняется, что чужак был революционер и его разыскивала полиция. Когда нам
показывают колонну оборванных, закованных в кандалы арестантов, уныло бредущих по Ал¸шиной
улице к пароходу (в Сибирь), - чужак среди них, бледный и похожий на привидение, но почти
радостный.
Субтитр гласит: «Так кончилась моя дружба с первым человеком из бесконечного ряда чужих
людей в родной своей стране, - лучших ее людей...»
Итак, Ал¸ша близко познакомился с членом подпольной группы профессиональных
революционеров, представителем интеллигенции, востребованной на время из-за ее религиозной веры
не только в обязательность просвещения, но и в необходимость дисциплины духа как средства спасения
от апатии, летаргии и рабства.
В. Безотцовщина и безногий ребенок
После исчезновения анархиста Ал¸ша, кажется, немного подрастает. Теперь его целью
становится товарищество. И мы не должны забывать, что его отец тоже «понял» - и исчез. И все же
страшно смотреть, как этот простой мальчик идентифицируется с измученной тенью человека, чей этос
уместился в нескольких туманных репликах. Ведь Ал¸ша еще ребенок. Где его детство? Кто его
сверстники? Играет ли он вообще?
[Л. Толстой однажды сказал Горькому: «Не верится, что вы тоже
были маленьким...» // М. Горький. Собр. соч. в 18 т. - Т. 18. - С. 92.]
Мы видели его неудачное участие в грубых шутках своих двоюродных братьев и их злобные и
бесчестные поступки даже по отношению к старому человеку. Сцена порки, или лучше сказать
социальное взросление Ал¸ши вследствие морального поражения деда после порки - положило конец
подобным «забавам». Позже, когда Ал¸ша знакомится с окрестностями слободы, он случайно
сталкивается с компанией откормленных мальчишек, с криками и камнями нападающих на слободского
блаженного Игошу. Ал¸ша не раздумывая вступается за убогого, и тогда мальчишки переключаются на
него, крича: «А, Каширин!» Он протестует: «Я - Пешков!» Подобно мальчишкам всего мира, они
вступают в словесную перепалку: «Каширин! - Пешков! - Каширин! - Пешков!» Но когда обмен
словами перерастает в обмен ударами и Ал¸ша оказывается в трудном положении, неожиданно
появляется ватага голодных, одетых в лохмотья, юных созданий и выручает его из беды. Между
спасителями и спасенным сразу завязывается дружба.
Эта ватага состоит из бездомных мальчишек - в подлинном смысле слова «пролетариев». Ал¸ша
становится одним из них: экономически, поскольку присоединяется к их занятию - шарить на помойках
в поисках вещей, которые можно продать старьевщикам; и духовно, поскольку разделяет их чувство
невозможности опереться на родителей - если, конечно, они есть. Так, в нескольких сценах,
драматически показана пролетаризация Ал¸ши. Он, оставшийся без отца Пешков, становится на
сторону блаженного, обделенного с рождения; и он присоединяется к тем, кто опустился ниже всех
