 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Джеффри Симпсон, Брюс Кампбелл и Эллен Бершайд (Jeffry Simpson, Bruce Campbell & Ellen Berscheid,
1986) предполагают, что «резкое увеличение количества разводов в последние двадцать лет связано —
по крайней мере, отчасти — с тем, что люди стали придавать большее значение в своей жизни сильным
положительным эмоциональным переживаниям (например, романтической любви), которые по
прошествии времени имеют тенденцию утрачивать свою остроту. В отличие от североамериканцев
жители Азии склонны фокусироваться не столько на личных ощущениях, сколько на практическом
аспекте социальных привязанностей (Dion & Dion, 1988; Sprecher & others, 1994) и поэтому менее
подвержены разочарованию. У них в меньшей степени проявляется индивидуализм, способный с
течением времени привести к подрыву отношений и к разводу (Dion & Dion, 1988; Triandis & others, 1988).
Вполне возможно, что ослабление взаимной притягательности — это естественный адаптивный
способ выживания. В результате страстной любви часто появляются дети, выживанию которых
способствует уменьшение поглощенности родителей друг другом (Kenrick & Trost, 1987). Между тем у
людей, которые женаты более двадцати лет, в тот момент, когда семейное гнездо пустеет, былые
романтические чувства нередко возрождаются вновь, так как супруги опять становятся вольны
полностью сконцентрировать все внимание друг на друге (Hatfield & Sprecher, 1987). «Ни один мужчина
и ни одна женщина понятия не имеют о том, что такое любовь, пока они не проживут вместе в браке
четверть века»,— говорил Марк Твен. Если связь была интимной и взаимно вознаграждаемой, то корни
любви компаньонов — в богатой истории общих переживаний. Но что такое «интимность»? И что такое
«взаимное вознаграждение»?
Сохранение близких отношений
Какие факторы способствуют расцвету и увяданию наших близких взаимоотношений? Давайте
рассмотрим два из них: справедливое распределение и интимность.
Справедливое распределение
Если оба партнера в своих взаимоотношениях вольно или невольно преследуют своекорыстные
интересы, дружба умирает.
И потому общество учит нас придерживаться взаимовыгодного обмена, который Элайн Хатфилд,
Уильям Уолстер и Эллен Бершайд (Elaine Hattfield, William Walster & Ellen Berscheid, 1978) назвали
принципом справедливого распределения: то, что вы и партнер получаете от ваших
взаимоотношений, должно быть пропорционально тому, что каждый из вас в них вкладывает. Если два
человека получают одинаковые доходы, они должны вносить и равный вклад: иначе один из них
почувствует несправедливость. Когда оба понимают, что их доходы соответствуют вкладам, и тот и
другой испытывают чувство равноправного партнерства.
Незнакомцы и случайные знакомые поддерживают сбалансированные отношения, обмениваясь
услугами: одолжи мне свои конспекты, а потом я дам тебе свои. Я приглашаю тебя к себе на вечеринку, а
ты пригласишь меня к себе. Те же, кто поддерживают длительные взаимоотношения, включая соседей
по комнате и влюбленных, не считают нужным действовать по принципу: «Ты — мне, я — тебе», то
есть платить вечеринкой за вечеринку, конспектами — за конспекты (Berg, 1984). Они чувствуют себя
свободнее, когда поддерживают равновесие с помощью взаимовыгодного обмена разными вещами
(«Слушай, ты не подкинешь мне на денек свои конспекты? Заодно и поужинаем вместе»), и в конце
концов перестают следить, кто кому должен.
Долгосрочная сбалансированность
Но не нелепо ли полагать, что дружба и любовь коренятся в честном обмене услугами? Разве мы
в ответ на просьбу любимого человека не даем ему то, что нужно, ничего не ожидая взамен?
Действительно, люди, вовлеченные в долгосрочные сбалансированные отношения, не беспокоятся о
