 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
социальные идеи; ко второму относятся временные и переменчивые мнения,
проистекающие большей частью из общих понятий, которые нарождаются и
исчезают с каждой эпохой -- это, например, теории, руководящие искусствами и
литературой в известные времена, те, которые вызвали появление романтизма,
натурализма, мистицизма и т. д. Эти теории большей частью столь же
поверхностны, как и мода, и подвергаются таким же изменениям, как она,
напоминая маленькие волны, которые беспрестанно то появляются, то исчезают
на поверхности какого-нибудь глубокого озера.
Число великих общих верований очень невелико. Нарождение этих верований
и их исчезновение составляют для каждой исторической расы кульминационные
пункты ее истории и образуют истинный остов всякой цивилизации.
Не трудно внушить толпе какое-нибудь преходящее мнение, но очень трудно
утвердить в се душе прочное верование, и также трудно уничтожить это
последнее, когда оно уже установилось. Изменение таких установившихся
верований достигается чаще всего лишь при помощи очень бурных революций, да
и те в состоянии произвести это только тогда, когда верование почти совсем
уже потеряло свою власть над душами. Революция же окончательно сметает то,
что и так уже совсем расшатано, но держится лишь благодаря привычке;
поэтому-то начинающаяся революция всегда знаменует конец какого-нибудь
верования. Не трудно распознать тот день, когда какое-нибудь великое
верование отмечается печатью смерти. Это бывает тогда, когда оно
подвергается обсуждению, так как всякое общее верование представляет собой
только фикцию, которая может существовать лишь при том условии, чтобы ее не
подвергали исследованию.
Но если даже какое-нибудь верование и поколебалось, все-таки
учреждения, основанные на нем, могут долго сохранять свою силу и лишь
постепенно теряют ее. Когда же оно падет окончательно, то все, что оно
поддерживало, рушится вслед за ним. Народ может изменить свои верования не
иначе, как при условии полного изменения всех элементов своей цивилизации, и
эти изменения будут происходить до тех пор, пока не установится какое-нибудь
новое общее верование; пока же этого не произойдет, народ поневоле будет
находиться в состоянии анархии. Общие верования необходимы для поддержки
цивилизаций, так как они дают известное направление идеям и только они одни
могут внушить веру и создать долг.
Народы всегда сознавали пользу приобретения общих верований,
инстинктивно понимая, что исчезновение этих верований знаменует для них час
упадка. Фанатический культ Рима был для римлян именно таким верованием,
которое сделало их властелинами мира, и когда верование это исчезло, Рим
пришел в упадок. Варвары же, уничтожившие римскую цивилизацию, только тогда
достигли некоторой сплоченности и могли выйти из анархии, в которой
находились до тех пор, когда усвоили себе некоторые общие верования.
Итак, народы не без основания защищали свои верования с такой ярой
нетерпимостью. Подобная нетерпимость, заслуживающая осуждения с философской
точки зрения, в жизни народов составляет одну из необходимейших
добродетелей. Для основания или же поддержания общих верований воздвигалось
в средние века такое множество костров и так много погибло изобретателей или
новаторов. Для защиты этих верований мир столько раз подвергался
потрясениям, столько миллионов людей легли костьми на полях битв и,
вероятно, столько же их погибнет в будущем!
Очень трудно установить общее верование, но когда оно установлено
наконец-то, сила его долгое время бывает непреодолима, и как бы ни были
ложны его философские основы, все-таки даже самые просвещенные умы
подчиняются ему. Разве европейские народы не считали в течение чуть ли не
пятнадцати веков неопровержимой истиной такие религиозные легенды, которые
при ближайшем исследовании оказываются столь же варварскими, как и легенды
