 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Став очень впечатлительными и крайне переменчивыми, массы, не
удерживаемые уже никакими преградами, по-видимому, осуждены беспрестанно
колебаться между самой бешенной анархией и самым грубым деспотизмом. Они
очень легко поднимаются по одному слову, и их однодневные божества скоро
становятся их жертвами. Кажется, что массы жадно добиваются свободы; в
действительности же они ее всегда отталкивают и беспрестанно требуют от
государства, чтобы оно ковало для них цепи. Они слепо повинуются самым
темным сектантам и самым ограниченным деспотам. Краснобаи, желающие
руководить массами и чаще всего следующие за ними, возбуждают нетерпение и
нервозность, заставляя беспрестанно менять повелителей с настоящим духом
независимости, отучая таким образом от повиновения какому бы то ни было
повелителю. Государство, каков бы ни был его номинальный режим, является
божеством, к которому обращаются все партии. От него требуют с каждым днем
все более тяжелой регламентации и покровительства, облекающих малейшие акты
жизни в самые тиранические формальности. Молодежь все более и более
отказывается от карьер, требующих понимания, инициативы, энергии, личных
усилий и воли; малейшая ответственность ее пугает. Ограниченная сфера
функций, за которые получается жалованье от государства, ее вполне
удовлетворяет.
Энергия и деятельность заменены у государственных людей страшно
бесплодными личными препирательствами, у масс -- восторгами и злобами дня, у
образованных -- каким-то плаксивым, бессильным и неопределенным
сентиментализмом и бледными рассуждениями о горестях жизни. Безграничный
эгоизм развивается всюду. Каждый в конце концов стал заниматься только
собой. Совесть становится покладистой, общая нравственность понижается и
постепенно гаснет. Человек теряет всякую власть над собой. Он не умеет
больше владеть собой; а тот, кто не умеет владеть собой, осужден скоро
подпасть под власть других.
Это понижение нравственности становится очень серьезным, когда оно
наблюдается в таких областях, как суд и нотариат, у которых некогда
честность была так же обычна, как храбрость у военных. Что касается
нотариата, то нравственность его в настоящее время упала до очень низкого
уровня. Те же симптомы глубокой деморализации наблюдаются, к несчастью, у
всех латинских народов. Скандал итальянских государственных банков, где
воровство практиковалось в широких размерах наиболее высокопоставленными
политическими деятелями, несостоятельность Португалии, жалкое финансовое
положение Испании, финансы которой не лучше финансов Италии, глубокое
падение латинских республик Америки доказывают, что характер и
нравственность известных народов страдает неизлечимой болезнью и что их роль
в мире близится к концу.
Переменить все это было бы трудным делом. Нужно было бы прежде всего
переменить наше плачевное воспитание. Оно отнимает всякую инициативу и
всякую энергию даже у тех, кто получил их по наследственности. Оно тушит
всякий проблеск интеллектуальной самостоятельности, давая молодежи как
единственный идеал ненавистные конкурсы, которые, не требуя ничего кроме
усилий памяти, приводят к тому, что умственное развитие начинает считаться
выше всего; но именно рабская привычка к подражанию делает ее совершенно
неспособной к проявлению индивидуальности и к личным усилиям. "Я стараюсь
влить железо в душу детей", сказал английский педагог министру Гизо,
посетившему школы Великобритании. Где у латинских народов педагоги и
программы, которые могли бы осуществить подобную мечту?
Это общему понижению характера, этой неспособности граждан управлять
самими собой и их эгоистическому равнодушию обязана, главным образом, та
трудность, какую испытывают большинство европейских народов, -- жить под
либеральными законами, одинаково далекими как от деспотизма, так и от
