 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
этом, что вечером перед сном действительно гулял по Кертнерштрассе, это его
обычный путь, и встретил господина X. Другая часть сновидения не является
прямым воспоминанием, но имеет определенное сходство с недавним
переживанием. Или другое "трезвое" сновидение одной дамы. "Ее муж
спрашивает: не настроить ли пианино? Она отвечает: не стоит, для него все
равно нужно сделать новый чехол". Это сновидение повторяет почти без
изменений разговор, происшедший за день до сновидения между мужем и ею. Чему
же учат нас эти два "трезвых" сновидения? Только тому, что в них можно найти
повторения из дневной жизни или из связей с ней. Это было бы значимо, если
бы относилось ко всем сновидениям. Но об этом не может быть и речи; это
относится только к небольшому числу сновидений, в большинстве же их нельзя
найти связей с предыдущим днем, а бессмысленные и абсурдные сновидения этим
вообще никак не объясняются. Мы знаем только, что сталкиваемся с новыми
проблемами. Мы не только хотим знать, о чем говорит сновидение, но даже в
тех случаях, когда оно, как в вышеприведенных примерах, ясно выражено, мы
хотим знать также, почему и зачем повторяется это знакомое, только что
пережитое.
Я полагаю, что вы, как и я, только устанете, продолжая подобные
эксперименты. Мы видим, что недостаточно одного интереса к проблеме, если не
знать пути, который привел бы к ее решению. Пока у нас этого пути нет.
Экспериментальная психология не дала нам ничего, кроме некоторых очень
ценных данных о значении раздражений как побудителей сновидений. От
философии нам нечего ждать, кроме высокомерных упреков в интеллектуальной
малоценности нашего объекта; у оккультных наук мы и сами не хотим ничего
заимствовать.1 История и народная молва говорят нам, что сновидение полно
смысла и значения, оно предвидит будущее; это, однако, трудно предположить
и, конечно, невозможно доказать. Таким образом, при первой же попытке мы
оказались полностью беспомощны.
Неожиданно помощь приходит к нам оттуда, откуда мы и не подозревали. В
нашем словоупотреблении, которое далеко не случайно, а является выражением
древнего познания, хотя его и надо оценивать с осторожностью, -- в нашем
языке есть примечательное выражение "сны наяву" (Tagtrдume). Сны наяву
являются фантазиями (продуктами фантазии); это очень распространенные
феномены, наблюдаемые как у здоровых, так и у больных и легко доступные для
изучения на себе. Самое удивительное в этих фантастических образованиях то,
что они сохранили назва-
----------------------------------------
1 Говоря о том, что психоанализ ничего не заимствует у оккультных наук,
Фрейд имел в виду неприятие при толковании сновидений различных мистических
представлений о зависимости этого феномена от особых таинственных сил,
недоступных научному опыту и рациональному анализу. Вопрос об отношении
психоанализа к оккультизму (в связи с вопросом о сновидениях) Фрейд детально
рассматривает в "Продолжении лекции".
ние "снов наяву", не имея двух общих для всех сновидений черт. Уже их
название противоречит отношению к состоянию сна, а что касается второй общей
черты, то в них ничего не переживается, не галлюцинируется, а что-то
представляется: сознаешь, что фантазируешь, не видишь, но думаешь. Эти сны
наяву появляются в возрасте, предшествующем половой зрелости, часто уже в
позднем детстве, сохраняются в годы зрелости, затем от них либо
отказываются, либо они остаются до престарелого возраста. Содержание этих
фантазий обусловлено вполне ясной мотивацией. Это сцены и происшествия, в
которых находят свое удовлетворение эгоистические, честолюбивые и
властолюбивые потребности или эротические желания личности. У молодых мужчин
обычно преобладают честолюбивые фантазии, у женщин, честолюбие которых
ограничивается любовными успехами, -- эротические. Но довольно часто и у
мужчин обнаруживается эротическая подкладка; все геройские поступки и успехи
должны способствовать восхищению и благосклонности женщин.1 Впрочем, сны
наяву очень разнообразны, и их судьба различна. Каждый из них через короткое
время или обрывается и заменяется новым, или они сохраняются, сплетаются в
длинные истории и
----------------------------------------
1 Обращаясь к процессам воображения в их различных формах, Фрейд
игнорирует или, во всяком случае, не придает значения вопросу о соотношении
между этими психическими процессами и воспроизводимыми в них (хотя и в
