Navigation bar
  Print document Start Previous page
 6 of 107 
Next page End  

психике  (в   частности,   философии   Шопенгауэра),   к   использованию   в
экспериментальной науке  наметился в середине XIX в., когда изучение функций
органов   чувств  и  высших  нервных  центров  побудило  естествоиспытателей
обратиться к указанному понятию с целью объяснения фактов, несовместимых  со
взглядом на психику  как  область  явлений  сознания.  Гельмгольц  выдвигает
понятие   о  "бессознательных  умозаключениях"   как   механизме  построения
сенсорного образа. Предположение о бессознательной психике лежало  в  основе
психофизики  Фехнера.  Согласно  Сеченову,  "бессознательные  ощущения", или
чувствования,  служат регуляторами  двигательной  активности. Отождествление
психики и сознания отвергали и  многие другие исследователи.  Действительная
новизна  концепции  Фрейда  связана  с  разработкой  проблем  неосознаваемой
мотивации,  изучением  неосознаваемых  компонентов  в  структуре личности  и
динамических отношений между ними.
     представляет  собой процессы чувствования,  мышления,  желания,  и  это
определение   допускает    существование   бессознательного    мышления    и
бессознательного желания. Но данное утверждение сразу же роняет его в глазах
всех   приверженцев   трезвой   научности  и   заставляет  подозревать,  что
психоанализ  -- фантастическое  тайное  учение,  которое бродит  в потемках,
желая  ловить рыбу  в  мутной  воде. Вам же,  уважаемые  слушатели, пока еще
непонятно,  по какому праву  столь абстрактное  положение,  как "психическое
есть сознательное",  я  считаю  предрассудком,  вы,  может  быть,  также  не
догадываетесь, что могло привести к отрицанию бессознательного, если таковое
существует,  и  какие  преимущества давало  такое  отрицание. Вопрос  о том,
тождественно ли психическое  сознательному  или же  оно  гораздо шире, может
показаться   пустой  игрой   слов,  но  смею  вас  заверить,  что  признание
существования бессознательных психических процессов ведет к совершенно новой
ориентации в мире и науке.
     Вы даже не  подозреваете,  какая  тесная  связь существует  между  этим
первым  смелым утверждением  психоанализа  и вторым, о  котором  речь пойдет
ниже. Это второе  положение,  которое  психоанализ  считает одним  из  своих
достижений, утверждает,  что влечения, которые можно назвать сексуальными  в
узком и
     широком  смыслах  слова,  играют   невероятно  большую  и  до  сих  пор
непризнанную роль в  возникновении нервных и психических заболеваний.  Более
того, эти же сексуальные  влечения участвуют в создании  высших  культурных,
художественных и социальных ценностей человеческого духа,  и их вклад нельзя
недооценивать.
     По   собственному   опыту   знаю,   что   неприятие  этого   результата
психоаналитического исследования является  главным источником сопротивления,
с которым оно сталкивается.  Хотите  знать, как  мы это  себе  объясняем? Мы
считаем, что культура была  создана под влиянием жизненной необходимости  за
счет удовлетворения  влечений, и она по большей части постоянно воссоздается
благодаря тому,  что  отдельная  личность,  вступая в человеческое общество,
снова жертвует удовлетворением своих влечений в пользу общества. Среди  этих
влечений значительную роль  играют сексуальные; при  этом они сублимируются,
т.  е.  отклоняются от  своих  сексуальных  целей,  и  направляются на  цели
социально более  высокие,  уже  не  сексуальные1. Эта  конструкция,  однако,
весьма неустойчива, сексуальные влечения подавляются с трудом, и каждому,
     ----------------------------------------
     1  Психоанализ,  как  явствует  из  этих  положений,  не  ограничивался
притязанием  на построение новой  психологии и нового  учения  об  этиологии
нервных и психических заболеваний.  Выйдя за  границы  этих  направлений, он
стал претендовать на объяснение движущих сил развития человеческого общества
и отношений между  личностью и  культурой. Такое отношение  трактовалось как
изначально антагонистическое.  Это следовало уже из исходных позиций Фрейда,
согласно  которым сексуальные  влечения  и  агрессивные  инстинкты,  образуя
глубинные, биологические  по своей сущности основы  личности, несовместимы с
теми требованиями, которые навязывают ей социальная среда с ее нравственными
нормами.
     кому  предстоит  включиться  в создание  культурных  ценностей,  грозит
опасность,  что его сексуальные влечения  не допустят  такого их применения.
Общество   не  знает  более   страшной  угрозы  для   своей   культуры,  чем
высвобождение сексуальных влечений и их  возврат к изначальным целям.  Итак,
общество  не любит напоминаний  об этом слабом месте в его основании, оно не
Hosted by uCoz