 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
и ищет безопасность там, где всегда и находила — рядом с отцом. Она прибегает к какому-нибудь
приему, ведет себя несколько нелепо, но тем не менее с успехом может добиться своей цели,
чтобы избежать женской роли.
Чем сильнее ощущение опасности, тем крепче эта девочка привязывается к своей «идее
фикс» и пытается пользоваться ею почти буквально. Поскольку человеческий разум имеет
склонность к символическому абстрагированию, пациент иногда — и даже с определенной долей
усилия, анализа — добивается успеха, используя свое нездоровое стремление к безопасности, в
применении приема побуждения к инцесту, чтобы, находясь рядом с отцом, иметь преимущество
перед другими.
В этом намеренном поведении Фрейду пришлось усмотреть возобновление детских
желаний, так как он признал их движущими силами. Нам представляется, что в Данном детском
методе, в широком использовании предостерегающего предположения, который мы должны
отнести к невротической «идее фикс»; в этой тотальной
подготовке, в этой тенденции к строгой
абстракции и символизму и присутствуют наиболее подходящие приемы, используемые
неврастеником, когда он хочет добиться безопасности, повышения чувства собственного
достоинства, мужского протеста.
Невроз демонстрирует нам, как он претворяет в жизнь ошибочные цели и стремления.
Источники того, что думает и как действует человек сегодня, можно обнаружить в его детском
опыте. Так, касаясь положения Фрейда о «возвращении к истокам», душевнобольной человек не
так уж и отличается от здорового. Отличие заключается лишь в том, что психически больной
человек строит свои представления на ошибках, которые заходят слишком далеко, и что он
выбирает не лучший способ отношения к жизни. Само по себе, возвращение к истокам, к
прежнему состоянию это нормальная форма образа мышления и действия.
СЕКСУАЛЬНОСТЬ В СОСТОЯНИИ НЕВРОЗА
21
Ограниченная роль сексуальности
Сексуальное влечение имеет для каждого человека большое значение. Поэтому было бы
несерьезным спрашивать, может ли больной обходиться без него. Вопрос скорее состоит в том,
считать ли сексуальные мотивы началом и концом всего сущего, включая в этот аспект и
возникновение всех невротических симптомов. На это мне хотелось бы ответить кратким
описанием, но не сексуального влечения как такового, взятого в отдельности, а их развития в
совокупности всех других мотивов.
С точки зрения биологии вряд ли корректно заявлять, что каждый мотив имеет сексуальную
окраску, включая
потребность есть, видеть, трогать и т. д. И наверное, надо признать, что
органическая эволюция привела к развитию всего того, что мы должны считать как
видоизменение первоначальных возможностей клетки. Так, орган пищеварения следовал за
потребностью насыщения; органы осязания, слуха и зрения удовлетворяли потребность и
необходимость чувствовать, слышать и видеть; органы деторождения отвечали потребностям
продолжения потомства.
Защита всех этих органов стала настолько необходимой, что она шла по двум каналам:
через ощущение боли и удовольствия. Но этого было недостаточно, и, таким образом, получил
развитие третий орган, отвечающий за безопасность, это орган мышления, т.е. мозг. Мастерская
природы может предоставить вариации всех трех охранительных органов. Могут иметь место как
дефекты в различных частях организма, так и повышенная чувствительность боли и удовольствия
в неполноценном органе. Самый непостоянный, изменчивый участок, центральная нервная
система, получает компенсацию за издержки в самую последнюю очередь.
Утверждение о том, что ребенок — это полиморфное, страдающее половым извращением
существо, меняет наше представление о порядке вещей и является не чем иным, как поэтической
вольностью. «Сексуальная конституция» может целенаправленно развиваться только через опыт и
воспитание, особенно когда мы имеем дело с неполноценностью органов. Даже преждевременное
ее развитие может быть подавлено или наоборот расширяться. Садистские или мазохистские
влечения представляют собой не что иное, как развитие более безвредных отношений —
постоянно присутствующей необходимости в поддержке и стремления к независимости, стоит
только подключиться к ним мужскому протесту с его усиленной яростью, злостью и открытым
неповиновением. Лишь половой орган и только он содействует развитию сексуального фактора
(как в жизни в целом, так и в нервном заболевании. Как сексуальность, так и другие побуждения
входят в различные связи с жизненным стимулом и причинами, которые его вызывают.
Приблизительно к концу первого года жизни, до того, как сексуальные побуждения достигают
заметного уровня, психическая жизнь ребенка уже довольно богата и насыщенна.
Открытое неповиновение и оценка мужественности
Фрейд упоминает точку зрения более ранних авторов, к которым позднее присоединился
Черны*, о том, что дети, проявляющие упрямство в опорожнении прямой кишки, часто становятся
нервными. В противовес другим авторам, Фрейд видит истоки проявления этого непослушания в
том, что такие дети испытывают сексуальное наслаждение в тот момент, когда они удерживают
