 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
безопасность своих убийц. Он слабеет – они крепчают. Маразм крепчал.
33. Абсурд правосудия . Убил одного – получи пятнадцать лет тюрьмы, которая иному
бедолаге из третьего мира кажется санаторием. Убил двоих -двадцать пять. Троих? –
пожизненное. Двадцатерых? – о негодяй, вот тебе три пожизненных. И это всерьез! – судьи в
мантиях и приговор с печатью.
То есть законодатели понимают, что чегой-то с Законом не то происходит, и надо бы
наказания дифференцировать. Ну, вот и дифференцируют. Подобного идиотизма не знала
еще мировая история: жизнь одна, а пожизненных заключений несколько, и никто не
смеется, и все это всерьез.
Дегенерация Закона. Виртуальность Закона. Разница условных формулировок для
одного и того же наказания. Словно серийные убийцы лоббировали эти законы.
А дегенерация Закона – это дегенерация системы, распад ее здравого смысла и
ослабление самосохранения.
Вот едет в «роллс-ройсе» знатный гангстер – наркоторговец и убийца. Все его знают. А
казнить или даже посадить его нельзя: свидетелей отстреляют, дорогих адвокатов наймут,
лазейки в законе отыщут, доказательств де-юре не хватит.
Параллельно с официальным государством существует по своим законам параллельное
бандитское государство: обирает и убивает людей и цветет. И демократия против него
бессильна. А демократия – это наше все: мир рухнет, но закон соблюден. Так сказали
римляне – и рухнули.
Государство, где бандиты открыто глумятся над законом – обречено. Наши предки
вздергивали бандитов там, где их находили. О темные негодяи, кровожадные беззаконники!
Вы исправились, вы стали гуманнее? Вот и молодцы, скоро свои и приезжие со всего мира
бандиты будут резать вас на улицах перочинными ножиками.
В гуманнейшей Голландии ты не имеешь права пальцем тронуть вора, если он не
трогает тебя. Вызови полицию, она его гуманно арестует – если успеет и сумеет. А пока –
пусть ворует, бедный. Ударишь?! – ответишь перед судом. Аплодисменты Голландии, пока
она еще жива!
Рабская Россия по-прежнему запрещает своим полурабам иметь оружие. Оружие –
привилегия свободного человека, а ты смерд и место свое помни. Власть убивает -а ты не
моги. Что, и власть не убивает? Ну, тогда бандиты. Он тебя убил – ну, не повезло тебе. Ты
его убил? – снова не повезло тебе. Откуда оружие? Кто позволил? Получи за одно то, что
посмел купить, носить и стрелять – вот тебе десятка каторги. А там тебя опустит бандит с
такой же десяткой за убийство невинного.
Современное цивилизованное государство несравненно лояльнее к преступникам, чем
во все прошлые времена. А налогоплательщики содержат преступников лучше и щедрее, чем
во все прошлые времена. А законопослушный труженик по гуманному Закону бесправен и
унижен перед преступником больше, чем во все прошлые времена.
Общество, в котором рядовой уголовный преступник может прямо в суде, используя
беспомощность закона, глумиться над честным человеком, потерпевшим от него – это
больное и порочное общество. Принятие и поддержание таких законов – это
самоуничтожение государства: оно само уступает бразды правления преступникам.
Эти вещи кончаются или фашизмом, или развалом своего. Кажется, фашизм мы уже
проходили.
Вот предприниматель дал кредит другому. А другой его кинул, и деньги грамотно
сплыли. Государство говорит: извини, это твой риск, закон бессилен. А в частном порядке
чиновник сочувствует и объясняет, что ты прав, но вот несовершенен закон. И ты идешь к
бандитам и говоришь: берите себе половину долга, как у вас принято, а другую отбейте для
меня, а то ведь хана мне. И бандиты выбивают деньги у жулика. И жулик жалуется
государству, и бандитов сажают. Не бред ли?! Бандиты страдают за справедливость – а
государство защищает жулика?! Кто бандит, кто жулик, кто честный и кто государство?!
Вот это смешение и смещение социальных ролей и называется нарастанием энтропии и
