 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
отчаяния и тревоги, безысходности из-за неразрешимых для матери семейных обстоятельств. Выражено
это следующей фразой: «Возникает ощущение предела, кажется, что больше не выдержу; меня все
раздражает — шум, дети, и тогда я срываюсь, кричу, хотя и понимаю, что делать этого нельзя».
Угрозы часто сопровождаются аффектом и порицаниями, но могут быть и одной из форм
морального контроля и научения. Угрозы достоверно чаще характерны для матерей (53%), чем для отцов
(38%). В отличие от порицаний, свойственных более «пожилым» родителям, угрозы, наоборот,
достоверно чаще встречаются у молодых родителей в возрастном интервале до 30 лет.
Мотивацией угроз обычно служит недовольство властных и требовательных родителей
поведением детей, которое выходит за рамки их привычных представлений, или же угрозы являются
средством социализации (предостережений) у тревожно-мнительных и неуверенных в себе родителей.
Физические наказания применяют 51% матерей и 36% — отцов; матери наказывают достоверно
чаще, чем отцы. Физические наказания при этом чаще используют матери после 40 лет, чем в возрасте
20— 30 лет; у отцов можно отметить тенденцию к их увеличению в возрасте 30—40 лет. Меньше всего
наказывают подростков, но и тогда — каждого третьего, несмотря на крайне негативное восприятие и
отсутствие эффекта от наказаний.
По данным корреляционного анализа, физические наказания у обоих родителей связаны с
подгонкой и стремлением торопить детей. У матерей физические наказания сопровождаются общей
непоследовательностью в отношениях с детьми обоего пола и аффектом в отношениях с девочками.
Физически наказующие отцы более тревожны (у детей обоего пола) и склонны в большей степени
контролировать мальчиков. Гиперсоциальные родители меньше физически наказывают детей.
Наказаний меньше при супружеском конфликте, поскольку каждый из родителей использует их в
качестве повода для обвинений.
Физические наказания чаще всего представлены у властных и аффективно неустойчивых
родителей, без конца понукающих детей и вымещающих на них свое раздражение и недовольство.
Следует заметить, что дети с неврозами не могут перенести не столько физическую боль, сколько
нравственную — несправедливость, проявленную к ним, непонимание, отсутствие сочувствия и
помощи. Вместе с тем при физических наказаниях, обычно идущих на фоне частых запретов, нарастает
возбудимость детей, создавая ложный эффект синдрома гиперактивности и одновременно реактивную
тормозимость по типу «копания на одном месте» и «упрямства». Тогда, чем больше наказаний, тем
меньше их воздействие и больше психогенно обусловленных нарушений поведения. Патологическая
роль наказаний особенно заметна в младшем возрасте, поскольку сопровождается борьбой с
активностью детей как проявлением их темперамента, воли и формирующегося чувства «я».
Приведем в качестве иллюстрации рассказ старшего брата про младшего, которому 1,5 года:
«Мама бьет Тольку, и ремень у нас в доме всегда висит наготове».— «За что?» — «Ой, вы не знаете,
какой он. То кричит, то лезет к окну, то падает, то капризничает. Тогда мама его и бьет, у него всегда
рубцы на теле. Если папа останется с Толькой, то к вечеру у папы сердечный приступ. А еще мама
держала Тольку над горшком целый час, а он — ничего. Как только ему надели штаны, он сразу и
наложил в них. За это тоже била. В общем, много всего».— «А тебя мама била?» — «Да, била, конечно,
теперь я слушаюсь».— Добавим, что старший лечится у нас по поводу невроза страха, будучи «забитым»
и пугливым, несамостоятельным и инфантильным, неоткровенным с родителями и зависимым в
общении со сверстниками, несмотря на свой относительно высокий уровень интеллектуального
развития. Он часто пропускает школу, потому что тревожная и одновременно властная мать продолжает
во всем опекать, окружая его мальчишеское «я» бесчисленными предохранениями и запретами. Отец,
мягкий и зависимый по характеру, не играет никакой роли в семье. Когда у старшего брата в результате
игровой психотерапии прошли страхи, он стал более самостоятельным и даже начал «грубить» матери,
т. е. высказывать свое мнение. Вместе с тем в нем осталась глубоко укоренившаяся общая боязливость —
настороженность типа трусости, и он единственный из игровой группы отказался выполнить
заключительное самостоятельное задание.
Рассмотренные функции контроля: подгонка, порицания, угрозы и физические наказания —
обусловлены как личностными особенностями родителей, так и отношениями в семье, причем у
матерей они тесно связаны с доминантностью и твердостью характера, отражая, вместе с тем, их
аффективную неустойчивость и нервность. У отцов крайние формы выражения контроля в большей
