 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
осуществимо у подростков, в отношении которых уже можно говорить о достаточном уровне развития
мышления и формировании нравственно-этических категорий. То же относится к разъяснению
механизма действия психотерапевтических методик и обсуждению жизненных проблем.
Для того чтобы больной мог понять, каким он может стать после лечения (перспектива
психотерапии), ему вначале необходимо понять, кто он есть. Последнее невозможно при выраженных
признаках заболевания, искажающего восприятие, ведущего к реактивным, защитным установкам и
дальнейшим нарушениям в отношениях. Поэтому, прежде чем перестраивать неблагоприятные
личностные особенности больного, необходимо создать адекватное отношение к заболеванию и
лечению и уменьшить остроту невроза. Создать адекватное отношение больного к своему состоянию —
значит исключить как его недооценку, так и переоценку. В первом случае у детей отсутствует стимул для
устранения болезненных изменений и психотерапия лишена смысла. Второй случай представляет
ятрогенное утяжеление состояния больного. Совместно с ним врач пытается разобраться в источниках
переживаний, помогает осознать некоторые из них. Здесь имеют место два ограничения, а именно:
развитие мышления у детей и этические соображения врача.
Последнее означает, что врач соглашается с серьезностью переживаний, связанных с
отношениями в семье, но избегает осуждения родителей.
С целью конкретизации переживаний, связанных с отношением родителей, мы проводим с
больными стандартизированное интервью.
Большинство из них отмечают, что родители избыточно заботятся о них, требуют все делать
вовремя (т. е. торопят и подгоняют), все время напоминают о том, как нужно себя вести (т. е. лишают
непосредственности, порицают и читают мораль), часто беспокоятся, что с ними может что-то
случиться (т. е. индуцируют тревогу), постоянно заставляют делать то, что они не хотят (т. е.
принуждают), требуют во всем беспрекословного послушания (т. е. зависимого, пассивного поведения),
говорят, чтобы они занимались своим делом и не совали нос в остальное (т. е. отстраняют от участия в
жизни семьи). В ряде случаев врач просит детей объяснить то или иное отношение родителей и
привести примеры. При затруднениях может быть предложена совместная игра. Отношение родителей
не комментируется, но больной чувствует желание врача помочь ему и стремится со своей стороны
найти выход из конфликтной ситуации. С этой же целью применяются наборы рисунков (Рене—Жиля,
Розенцвейга, оригинальные разработки), где представлены разнообразные, в том числе конфликтные,
сферы отношений детей в семье, детском саду, школе и т. д. Обсуждение некоторых рисунков с детьми
заканчивается вопросом о том, как бы они поступили на месте того или иного персонажа. При
неадекватном решении ситуаций подсказываются другие пути. Ряд решений предлагается
воспроизвести дома в виде рисунка и принести на прием, после чего они могут быть разыграны в ролях.
Ценным для диагностики и коррекции отношений является тематический апперцепционный тест
(ТАТ), по картинкам которого просят составить первый пришедший в голову рассказ. Эмоциональная
окраска рассказов детей, больных неврозами, — грустная, подавленная, пессимистическая. Часто звучат
темы унижения, принуждения, насилия, несчастья, неизбежности и неотвратимости смерти, т. е.
обреченности и безысходности. В этом, особенно у подростков, находит отражение неразрешимость
личностной ситуации, потеря уверенности в себе, надежности окружения и смысла жизни. Подростки
также часто подчеркивают темы разлуки, одиночества, неразделенности чувств и страданий.
Психологический «надлом» таких подростков, пессимизм, разобщение с окружающими и уход в себя
позволяют расценить их невроз как своего рода эквивалент «коммуникативного суицида» ведущего к
эгоцентрически-защитному и депрессивному типу переживаний.
В доверительной беседе с детьми могут быть раскрыты многие из переживаний, которые видны
из следующих высказываний: «Иногда день кажется очень долгим, и это как-то плохо, длится, длится и
все кончиться не может — надоело, день настал и пусть темнеет» (мальчик 5 лет), «Более правильно ко
мне относится папа, потому что мама часто заставляет делать то, что ей хочется, я не могу построить, а
она говорит — строй, а папа идет не против меня, он не заставляет делать, что ему хочется. Если он
хочет, чтобы я что-нибудь сделал, а я не умею, то он сделает это со мной вместе или говорит — делай,
что умеешь, а что не умеешь — помогу» (мальчик 5 лет), «Не люблю, когда они (родители) ссорятся. У
меня в Сибири есть бабушка, которая сказала, что если папа с мамой будут ссориться, то пусть я напишу
письмо, и она приедет. Я еще не умею писать, но как научусь — обязательно напишу» (девочка 5 лет),
