 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
1928). А. Веллек, продолживший разработку этой проблемы, писал: «Я даже
более решительно, чем Крюгер, настаиваю на существовании не только раз
личия, но и фактического антагонизма между интен сивностью и глубиной
эмоционального переживания. Эмоции взрывного характера обнаруживают
тенден цию быть поверхностными, тогда как глубинные (и поэтому стойкие)
эмоции обнаруживают тенден цию к меньшей 'интенсивности» (Weliek, 1970. Р.
283). Поэтому исчезновение ссор 'в семье может означать не только улучшение,
но и ухудшение отношений, возникновение тихого, внешне малозаметного, но
под линного и прочного разочарования. Очевидно, что в свете данных о
несовпадении внешней выраженности и внутренней значимости эмо ций
15
положение о лучшем «запоминании» сильных эмоций теряет изначальную
ясность. Ведь вполне воз можно, что оскорбление, 'выслушанное человеком с
подчеркнутой сдержанностью, оставит IB опыте более прочные следы, чем,
например, обида, усиленно вы ражавшаяся в общении с маленьким ребенком.
Более обобщенно говоря, глубина эмоций, мера их 'проник новения .в собственно
личностные структуры являет ся, возможно, даже более важной детерминантой их
закрепления в опыте, чем их сила (интенсивность), в традиционном понимании
характеризующая меру вовлечения а эмоциональные состояния тела, а 'не духа.
Но если это так, то возможны случаи, когда, вопреки рассматриваемому
положению, лучше запо минаются 'слабые эмоции; оно,следовательно, требует
оговорки, указывающей, что речь в нем идет о'б эмо циях, уравненных в
отношении глубины. Данная ого ворка, однако, не является достаточной,
поскольку фиксация в опыте эмоций зависит не только от их глубины или силы.
Модальность эмоций. Процессы накопления эмоционального опыта связаны с
модальностью эмоций.
15
Причин такого несовпадения может быть несколько. Так, при прочих равных
условиях внешне более заметными, т. е. бо лее интенсивно выраженными,
должны быть эмоции, предна значенные не только для себя, но и для других, т. е.
выпол няющие коммуникативную функцию, а также, по-видимому, сте- нические
эмоции, побуждающие к активным действиям и требующие мобилизации
резервов организма.
126
Проиллюстрируем это данными из исследований П П. Блонского (1979).
Обнаружив, что в воспоминаниях человека из пе риода раннего детства
«максимально хорошо запо минается при прочих равных условиях то, что вызва
ло страдание, страх и удивление» (С. 154), этот автор отмечает, что сами эти
чувства, запоминаются не оди наково; если «боль и страдание довольно часто вос
производятся в виде страха», то «о запоминании удивления как чувства вообще
лучше не говорить: запоминается удивившее впечатление, а чувство удив ления
по своему характеру не таково, чтобы возбуж даться при однородном стимуле, так
как удивление есть своеобразная эмоциональная реакция именно на новое» (С.
156). Из этих утверждений следует вывод о том, что эмоции различаются
своей 'предрасположенностью, или, точнее, предназначенностью к фиксации в
опыте. Действительно, вызвав и направив на некоторое яв ление познавательную
активность, удивление способ ствует не только его запоминанию, но и, если эта
