 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
познания, вернее, до пределов того, что из этого по знания известно конкретному
человеку. Одно из по следствий наличия «квазиизмерения» значений со- стоит в
том, что оно практически снимает ограниче ния с отражения пространственно-
временных измере ний действительности. Знакомясь с историей, человек легко
переносится в мыслях через века и в любое изображаемое место, с
астрономией—через чувствен но невообразимые отрезки времени и пространства.
Столь же свободно он способен представлять собы тия, возможные в самом
отдаленном будущем. По добных отвлечении от наличной ситуации, хотя и не
столь внушительных, требуют и повседневные дела, осуществляя которые
человек обычно без заметных усилий контролирует как предшествовавшие
приго товления к ним, так и будущие более или менее от даленные последствия.
И в этом случае простран ственно-временные параметры отражаемого содержа
ния определяются не внешней стимуляцией, а «обра зом мира», вернее, той его
частью, которая может быть названа «образом своей жизни». Наряду с
изменением физических измерений со держание человеческой психики
существенно расши ряется также по линии отражения самых различных
внутренних соотношений и взаимодействий, обнару живающихся во всем
диапазоне пространственно-вре менной протяженности. «Квазиизмерение»
значений несомненно следует представлять многомерным, пе редающим
принципиально различные характеристики. объективной действительности:
классификационные, атрибутивные, вероятностные, функциональные и т. п. Для
понимания изменений в мотивационной сфере человека особенно важен тот
качественный скачок, который произошел в отражении причинно-следствен-ных
отношений. Основной феномен состоит здесь в том, что любое явление,
отражаемое человеком, кро ме других более или менее общих характеристик по
лучает, как правило, еще и интерпретацию с точки зрения отношений
детерминизма: все существующее отражается как следствие определенных
причин, обычно целого разветвленного их комплекса, и в свою очередь как
причины ожидаемых изменений. Стремление к выяснению причинной
обусловленности явлений настолько характерно человеку, что-
14
можно говорить о присущей ему склонности видеть все в мире непременно
детерминированным. Как писал А. И. Герцен, «людям так свойственно доби-
раться до причины всего, что делается около них, что они лучше любят
выдумывать вздорную причину, когда настоящей не знают, чем оставить ее в по-
кое и не заниматься ею» (1958. С. 206). Это проявляется как в утверждениях
ребенка о том, что облака делаются паровозами, ветер—деревьями, так и в
заполнении взрослыми белых пятен в познании причинных отношений такими
объяснительными конструктами, как судьба, колдовство, космические влияния и
т. п. Процессы отражения в условиях наличия упорядоченных представлений об
окружающей действительности и своем месте в ней приобретают особенности
человеческого сознания, представляющего собой высшую форму отражения (см.
Шорохоза, 1961; Nuttin, 1955). Можно думать, что именно глобальная лока-
лизация отражаемых явлений в «образе мира», обеспечивающая
автоматизированную рефлексию человеком того, где, когда, что и зачем он
