 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Милтон Г. Эриксон: «Стратегия психотерапии»
37
план» стены сорокафутового амбара, и «набросать» такой план. Затем ей предложили
«разделить его посередине» и «набросать» одну стену двадцатифутового амбара сверху другой
стены такого же размера. Она это выполнила.
Затем ее попросили с помощью наклонных линий «набросать» торец двускатной кровли, а
затем провести прямую линию «от одного края до середины, как крепят доску на краю крыши».
Она послушно это сделала. Ее стали подчеркнуто убеждать, что теперь она знает, как
складывать знаки.
Теперь, сказали ей, нужно взять половинки дырок от бубликов и с их помощью
«округлить углы у стены амбара». Она сделала и это. Затем пациентке сказали, что теперь она
не только знает, как пишут, но что это установленный факт. Сказано это было решительно, как
нечто бесспорное. Хотя такое утверждение сильно смутило женщину, оно не помешало ей
сотрудниц чать и дальше. Не давая возможности обдумывать сказанное, ей повелительным
тоном предложили рассмотреть свои «закорючки» и «составить их в разных сочетаниях по две
и по три».
С небольшой помощью автора и косвенных подсказок с его стороны она выбрала нужные
из сделанных ею сочетаний, в результате чего составился весь алфавит печатными буквами.
Она переписала его на отдельный лист бумаги. Затем на помощь были призваны
рекламные объявления в газетах и журналах и букварь. Ей постоянно напоминали, что она, не
прибегая к списыванию, сама написала все буквы алфавита. Затем ее подвели к тому, чтобы она
узнавала буквы, не сравнивая те, что написала сама, с изображенными в книге, а определяя,
похожи ли книжные буквы на те, что написала она. Было сделано все, чтобы не дать ей сбиться
с этой установки. Ее возбуждение, удовольствие и интерес просто восхищали. Вся эта
процедура была повторена с ней в состоянии бодрствования.
Затем мы перешли к следующей задаче. Пациентку надо было незаметно заинтересовать
«строительством буквосоче-таний», «строительством слов», а затем попросить «назвать», а не
прочитать то, что получилось. Каждый шаг сначала отрабатывался в состоянии транса, а потом
повторялся в состоянии бодрствования. Слова «писать» или «читать» не упоминались, вместо
них употреблялись иносказания. Говорили, например, так: «Из этой прямой и этой загнутой
линии постройте мне еще одну букву. Теперь выстройте несколько букв в ряд и назовите
слово». Затем пациентке объясняли, что «словарь – это книга не для чтения; это книга для
разглядывания слов, как альбом; его ведь не читают, в нем разглядывают картинки». При
знакомстве с букварем ей помогли убедиться в том, что она может, используя вертикальные,
горизонтальные, косые и кривые линии, «построить» любое слово из него. При этом не
забывали настойчиво напоминать ей, что чрезвычайно важно, чтобы каждое слово имело свое
«правильное» название – ведь никто не забывает правильного названия бороны, диска или
культиватора.
Затем ее обучили игре в анаграммы, сказав для сравнения, что это все равно, что «сломать
заднее крыльцо и из старого строительного материала построить новую кухню». Ей доставляло
огромное удовольствие называть «слова».
В заключение пациентку подвели к мысли, что «называть слова – почти то же самое, что
разговаривать». Это было достигнуто тем, что автор просил ее «построить» слова, взятые из
букваря якобы наугад, а на самом деле тщательно подобранные, а затем «выстраивать их тут и
там на этой прямой линии». Коща она «называла» слово за словом, ее это просто потрясло,
потому что у нее получалось следующее: «Поторопите Ма поставить какую-нибудь еду на
стол». Закончив «называть слова», она вскричала: «Я всегда говорила, что это все равно, что
разговаривать».
Перейти от «говорения слов» к их «чтению» уже не составляло большого труда. Спустя
три недели каждую свободную минуту она проводила, не расставаясь со своим букварем, за
сборником текстов для чтения. Ма умерла в возрасте восьмидесяти лет от кровоизлияния в мозг
и до конца своих дней много читала и часто писала письма своим детям и внукам.
Случай 16. Во время лекции перед сотрудниками больницы одной студентке,
проходившей здесь практику, ее шеф в приказном тоне повелел принять «добровольное»
участие в эксперименте. Она никогда не сталкивалась с гипнозом и тем более не переживала
это состояние. Она была явно возмущена тоном шефа и, хотя испытывала интерес, пошла к
