 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Александр Евсеевич Хинштейн: «Какого цвета страх»
203
В.С.: А это было?
С.: Да.
В.С.: Вот это уже плохо. В эти дебри мне залезать никак не в дугу.
С.: А что, до сих пор не отправлено ничего?
В.С.: Кто?
С.: Деньги эти. Может, уже отправили?
В.С.: Я с Сорокиным сегодня не разговаривал, потому что он на совещании был до
двенадцати часов. Потом я уехал в концерн и только приехал. Сейчас буду с ним разговаривать.
Мне важно, что он скажет, понимаешь?
С.: Может, он и брякнет, что уже все оплатили?
В.С.: Может быть! Если он сейчас начнет мне что-то там рассказывать, то я ему скажу,
что у нас есть такая информация. Причем я-то ему скажу, что эта информация вернулась из
фирмы в Институт ревматологии.
С.: Институт, может, и не нужно трогать. Он же прекрасно знает эту Насонову (директор
Института ревматологии РАМН, куда, собственно, и пришел «Артепарон». По просьбе
«трудящихся» в январе 93-го она написала письмо на имя Черномырдина с просьбой помочь в
оплате долга. — А.Х.) Позвонит ей.
В.С.: А откуда тогда у меня информация?
С.: Не знаю…
В.С.: Я же не могу сказать, что на имя Трапезникова пришла такая бумага!!!
С.: Нет… Просто, может, можно будет спросить: произошла оплата или нет, чтобы
доложить можно было в аппарате. Больше ничего не нужно.
В.С.: Это без сомнений… Я-то боюсь, что он мне, мудак, скажет, что все нормально, мы
тут занимаемся… Я хочу выйти на понимание, УЧАСТВУЕТ ОН В ЭТОМ ДЕЛЕ СДИРАНИЯ
или нет…
(9 июня 1993 г.)
Солодовников: Представитель фирмы и Симонов якобы вчера улетели в Таджикистан по
препаратам. По тому же препарату «Артепарон». Я подумал: может быть… Там никого из
людей в той республике?
Владимир Степанович: Нет. В Таджикистане никого. Я даже близко не знаю.
С.: Б…дь. Жалко-то как. Хотел им там от ворот поворот… Я за это время тоже кое-что
успел. У меня тут идея кое-какая проскочила. Чтобы совсем не терять, поправить нужно все. В
конечном итоге проигрывать невозможно.
В.С.: Нежелательно, конечно.
С.: Столько работы!
В.С.: И накроют нас эти гады!
С.: Да. Поэтому есть такая форма. Это неоднократно делалось. В связи с тем что на самом
деле пару лет были должны фирме. Пошли ей навстречу в такое тяжелое для страны время.
Этот фирмач вызывается в аппарат и ему говорится: «Да, тяжело. Вы должны понимать. Страна
была… Трудные моменты. Однако мы нашли возможность и надеемся на дальнейшее
сотрудничество». Все! Так? И тогда вызывают его со мной, я еду с ним. И тогда я вылетаю и
все заканчиваю… Деньги немалые… Тогда я бы связался с этим шефом, которому я все
отправлял. Он меня поблагодарил. И так далее. Дальше я лечу и занимаюсь.
В.С.: Видишь, какое дело — кто и куда его может позвать?
С.: Вот нужно подумать. Если на самом деле деньги ушли от хозяина денег… Тем более
что на самом деле был долг…. Здесь нужно, кто деньги дал. И ещ¸ было бы классно, что вот не
просто кинули…
В.С.: Кто не дал?!! Деньги дал товарищ, и все!
С.: РЕЗЕРВ.
В.С.: Все. И об этом никто не знает. Ни отдел никакой, ни служба никакая.
С.: А он не может позвать и поговорить? Пять минут ровно? То есть закрепить все то, что
я говорил?
В.С.: Дело все в том, что это трудно объяснить этому человеку. Понимаешь? Ему сейчас
