 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
«деятельность» и «энергичность» используются только для прикрытия чрезмерно развитого тщеславия.
Тщеславие быстро отучает индивидуума играть по правилам. Очень часто оно заставляет его
расстраивать игру другим людям. Таким образом, можно обнаружить, что те индивидуумы, которые
неспособны удовлетворить свое собственное тщеславие, зачастую стремятся не дать другим сполна
наслаждаться жизнью. Дети, чье тщеславие еще только растет, демонстрируют свою храбрость в опасных
ситуациях и любят показать более слабым детям свою силу. Другие дети, которые уже на чем-то обожглись,
попытаются удовлетворить свое тщеславие при помощи всяческих мыслимых и немыслимых мелочей. Они
будут избегать основного поля человеческой деятельности и пытаться удовлетворить свое стремление к
самоутверждению, играя героическую роль на какой-нибудь провинциальной сцене жизни, которая
придется им по вкусу. Люди, все время жалующиеся на то, сколь тяжка жизнь и как плохо обошлась с ними
судьба, принадлежат именно к этой категории. Именно они хотели бы заставить нас верить, будто если бы
они не получили такое плохое образование или их не постигло бы какое-нибудь другое несчастье, они бы
себя показали. Они все время ищут себе оправданий за то, что держатся в стороне от переднего края жизни;
единственным удовлетворением их тщеславия могут быть созданные ими мечты. Для нормального человека
общение с такими индивидуумами затруднено, поскольку он не знает, как их оценивать или критиковать.
Тщеславный субъект всегда сумеет переложить ответственность за любые свои ошибки на чужие плечи. Он
всегда прав, остальные всегда не правы. В повседневной жизни, однако, не так уж важно, кто прав, а кто не
прав, поскольку здесь единственное, что имеет значение, — это добиться результата и внести свою лепту в
улучшение жизни других. Вместо того чтобы внести такую лепту, тщеславный индивидуум постоянно занят
жалобами, оправданиями и поиском алиби. Тут мы имеем дело с различными психологическими
хитростями, которые люди используют, пытаясь любой ценой сохранить свое чувство превосходства и
защитить свое тщеславие от любых посягательств.
На это часто возражают, что без больших амбиций человечество было бы не в силах достичь тех
высот, которых оно достигло. Это неправильный взгляд с искаженной перспективой. Никто из нас не лишен
тщеславия начисто; до некоторой степени оно присутствует в душе каждого. Однако не только благодаря
тщеславию деятельность индивидуума направляется в полезном для всех направлении, и отнюдь не
тщеславие дает ему силы для великих свершений. Стимулом для таких свершений может быть лишь
социальное чувство. Творение гения становится ценным лишь в социальном контексте. Любое проявленное
при его создании тщеславие лишь умаляет его ценность — и в реальном творчестве гения роль тщеславия
незначительна.
Однако в общественной атмосфере нашего времени совершенно отрешиться от некоторого тщеславия
невозможно. Признание нами этого факта само по себе имеет большую ценность. Этим признанием мы
затрагиваем болевую точку нашей цивилизации, причину вечной неудовлетворенности многих людей. Это
те несчастные, которые не в силах ни с кем найти общего языка и приспособиться к жизни, поскольку их
главная цель — казаться более значительными, нежели они есть на самом деле. Неудивительно, что они
вечно со всеми на ножах, так как их единственная забота — это их репутация.
Всякий раз, когда мы разбираем чрезвычайно запутанную ситуацию, оказывается, что главной
проблемой была чья-то неудавшаяся попытка удовлетворить свое тщеславие. Когда мы пытаемся понять
какую-нибудь непростую личность, важно суметь определить степень выраженности
ее тщеславия,
направление, которое принимает это тщеславие, и средства, при помощи которых оно достигает своих
целей. Благодаря такому пониманию всегда удастся обнаружить, какой вред причиняет тщеславие
социальному чувству. Тщеславие просто не может сосуществовать с заботой о себе подобных. Эти две
черты характера никогда не смогут ужиться, так как тщеславие не позволит подчинить себя нуждам
общества.
Тщеславие в основе своей эгоцентрично. Однако его развитию непрерывно угрожают те логические
возражения, которые возникают в ходе коллективной жизни. Необходимость жизни в обществе и
коллективе — абсолютный и неопровержимый принцип. Поэтому тщеславие на самых ранних стадиях
своего развития вынуждено уйти в подполье. Оно надевает маску и идет к цели кружным путем.
Тщеславный человек всегда будет жертвой мрачных мыслей относительно своей способности совершить те
победы, которых, как ему кажется, требует его тщеславие; пока он мечтает и размышляет, время уходит. А
когда время ушло, у нашего честолюбца появляется то оправдание, что ему так и не представилась
возможность показать, на что он способен.
Последовательность событий обычно примерно следующая. Наш честолюбец добивается какого-
нибудь привилегированного положения, отходит в сторону от главного течения жизни и, стоя в сторонке,
наблюдает за возней остального человечества с некоторым недоверием; в каждом себе подобном он видит
врага. Тщеславным людям всегда приходится занимать наступательные и оборонительные позиции. Часто
мы видим их погруженными в сомнения, запутанными в важных соображениях, которые своей мнимой
логичностью дают им сознание правоты; однако, занимаясь этими размышлениями, они упускают свои
возможности, теряют контакты с жизнью и обществом и уклоняются от общеобязательных дел.
Присмотритесь к ним повнимательнее — и вы увидите, что, хотя тщеславие является общим фоном,
желание всех покорить принимает тысячу разнообразных форм. Тщеславие сквозит в каждой их социальной
установке, в их манере одеваться, говорить и контактировать с другими. Короче говоря, куда бы мы ни
бросили взгляд, мы видим тщеславных, амбициозных индивидуумов, которым безразлично, каким оружием
