 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Заключение
Вот и конец книги. Я положил тщательные и подробные «мазки», но осталась тончайшая
нюансировка, которая требует уже новой книги. Хочется предупредить об опасности схематизма. Я
неоднократно бывал свидетелем тому, как люди, познакомившись с основами характерологии и
психиатрии, самоуверенно считая себя специалистами, навешивали ярлыки. Схематизм дает иллюзию
овладения окружающим миром, но платить за эту иллюзию приходится потерей прежней интуиции
и «усеченным» видением человека.
Соприкосновение с живой тайной себя и бесконечностью
другого человека становится беднее.
Творческая характерология, как и психиатрия, предполагает не схематизацию, а сохранение
открытого восприятия людей и интуитивного их понимания. Характеролог смотрит на людей как
«бывалый», непредвзятый и наблюдательный человек. В этом он похож на писателя, но отличается от
последнего наличием клинического знания, которое не застилает ему глаза, а делает его восприятие
богаче. Сила характеролога заключается в умении видеть больше и глубже обычного человека и
способности выразить и обосновать это видение простым и ясным русским языком, и лишь потом
терминами.
Нельзя забывать о том, что характер и личность не только разные слова, но и разные пласты
психической реальности. Характер — сфера детерминизма, личность — свободы, которая, говоря
словами Ясперса, «является не объектом, а границей, по ту сторону которой никакое исследование
невозможно». Автономия, свобода, тайна — ключевые слова, соотносимые с понятием «личность».
Личность — это не некая окончательная определенность, а сотворение человеком самого себя. Мы на
практике признаем свободу личности, когда осуждаем или хвалим человека. Именно личность изучает
свой характер, работает над ним, принимает его или не принимает (вплоть до самоубийства).
Если исходить из того, что характер является устойчивой определенностью, то не следует ее
понимать в качестве фатальной неизменности. Поясню. Даже позвоночник, являющийся стержнем тела,
можно совершенствовать, делать гибче, стройнее (йога, шейпинг) — так же и над характером возможна
серьезная работа по усовершенствованию, гармонизации. В идеале такая работа начинается с
осознавания личностью своего характера, а заканчивается личностным принятием своего правильно
понятого и усовершенствованного характера, быть может, даже с благодарностью, что жизнь дала
именно такой характер.
Примечательно, что характерологическая терминология приложима и к сфере самосознания —
исконно личностной сфере. Благодаря этому можно описать личностные феномены, отличающиеся от
феноменов, которые описывает теми же терминами клиническая характерология. Иногда на этой почве
происходит путаница, поэтому дам некоторые примеры и разъяснения.
Например, личностная истероидность будет заключаться в том, что человек живет на сцене, но
не для окружающих реальных зрителей, а для значимых внутренних. Почти любое действие,
совершаемое им, получает свой комментарий и оценку со стороны внутренних зрителей, и человек
всецело ориентируется на производимое на них впечатление. Так некоторые взрослые всю жизнь живут
во внутреннем диалоге-отчете со своими родителями или иными значимыми лицами. С одной
стороны, через этот механизм реализуется то, что Э. Берн называл сценарием жизни, с другой стороны,
осуществляется один из способов личностного роста через непрестанное собеседование со своим
внутренним Учителем. Такие люди редко бывают наедине с самими собой в тишине и одиночестве
своей души. Психолог А. Ф. Копьев касается данного вопроса, разбирая защиты клиентов, имитирующие
серьезную психологическую работу. А. Ф. Копьев пишет об эстетическом оправдании собственных
проблем. Человек как бы «носит в себе двойника, стремящегося в любом моменте оправдать его,
отметить уникальность его переживаний, безусловную ценность его «комплексов» и готового с
презрением отнестись ко всякому, кто не способен это понять и оценить. Особенно следует
подчеркнуть, что в большинстве этих случаев речь не идет о проявлениях истероидного типа
акцентуации характера...» /157, с. 45/. Действительно, речь не идет о психофизиологическом
инфантилизме с ярким эгоцентризмом. Как раз чаще к полифонисту, шизоиду, психастенику подходят
слова П. Б. Ганнушкина: «Собственная психика является для него как бы театром, где разыгрываются
сцены какой-то идеологической комедии, на представлении которой он сам присутствует в качестве
