 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
факта их встречи в Самарканде. Она словно машет на все рукой, и как раз легкость подобного
отношения к себе составляет ее очарование — качество, заставляющее солдата стремглав
лететь на встречу с ней.
Во всем этом — никакого бессознательного, никакой метафизики, никакой психологии.
Нет даже какой-либо стратегии. У смерти нет плана. Случайность она исправляет не менее
случайным жестом, таков ее метод — и однако все должно исполниться. Нет ничего, что
могло бы не исполниться, — и однако все сохраняет легкость случая, украдкого жеста,
непредвиденной встречи, нечитаемого знака. Как покатит — в этом весь соблазн.
Вообще, солдата потому именно понесло на смерть, что он наделил смыслом жест,
который такового не имел и не должен был его заботить. Он на свой счет принял то, что ему
вовсе не предназначалось, — как мы принимаем, случается, на свой счет чью-то легко
сорвавшуюся улыбку, адресованную кому-то другому. Вот когда соблазн достигает своего
апогея: когда ничего такого нет. Обольщенный человек поневоле попадается в сеть знаков,
которые — пропадают.
И сама наша история соблазнительна именно потому, что знак смерти отклоняется от
своего смысла, "совращается". Лишь такие совращенные знаки сами соблазнительны.
138
