 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
невозможен. Такова игровая стратегия, управляющая всеобщностью наших обменов. Ее
отличительная черта — возможность предвидения всех ходов противника и упреждающего
их сдерживания, так что ставка вообще делается невозможной. Она-то и сообщает миру игро-
вой характер — миру, парадоксально лишенному ставок.
"Werbung", зазывность рекламы, рекламная назойливость — характерная черта
всевозможных опросов, любых медийных и политических моделей, которые больше не
подают себя как нечто внушающее доверие, но лишь как правдоподобие: они не
прикидываются больше облеченными (чем бы то ни было), но лишь сообщают о своей
выборочной доступности в таком-то диапазоне — включая сюда и досуг, который после
труда служит чем-то вроде второй программы на экране времени (долго ли ждать третьей и
четвертой?). Вообще, живое воплощение игрового — американское
восьмидесятитрехканальное телевидение: здесь только и остается, что играть, переключать
каналы, микшировать программы, создавать свой собственный монтаж (распространение
телевизионных игр — лишь отзвук в плане содержания этого игрового использования ТВ). И
как и всякая комбинаторика, игра эта завораживает. Не чарует, не соблазняет: сфера соблазна
осталась позади — начинается эра завороженности.
Ясно, что игровое означает не только и не столько развлекательное, иначе дальше
детективов мы бы никуда не двинулись. В целом, игровое коннотирует сам спо-
272
