 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
сексуальности) делает его врожденно неспособным говорить о чем-либо еще.
Что противопоставляют женщины в своем движении протеста фаллократической
структуре? Автономию, различие, специфику желания и наслаждения, иное пользование
своим телом, речь, письмо —
никогда соблазн. Они его стыдятся, считая искусственной
инсценировкой своего тела, судьбой, сплетенной из подчиненности и продажности. Они не
понимают, что соблазн представляет господство над символической вселенной, тогда как
власть — всего лишь господство над реальной. Суверенность соблазна несоизмерима с
обладанием политической или сексуальной властью.
Странный и лютый сговор феминистского движения со строем истины. Ведь соблазну
дается бой, он отвергается как искусственное отклонение от истины женщины — истины,
которая в последней инстанции должна-таки быть обнаружена вписанной в ее тело и ее
желание. А это все равно, что одним махом перечеркнуть огромное преимущество женского,
которое в том и заключается, что женское никогда, в известном смысле, даже не
подступалось к истине, оставляя за собой абсолютное господство над царством видимостей.
Имманентная сила соблазна: все и вся отторгнуть от своей истины и вернуть в игру, в чистую
игру видимостей, и в ней моментально переиграть и опрокинуть все системы
36
