 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
19
«примитивной агонией» [8], а X. Кохут — «тревогой дезинтеграции» [24]).
Напомним, Фрейдом еще на ранних этапах развития психоанализа была сформулирована
гипотеза о том, что между внешней реальностью и психической реальностью всегда существует
некое подобие «экрана», который выполняет охранительную функцию, не допуская определенные
мысли и переживания на уровень сознания. Существование «защитного экрана» в последующем
было общепризнано и обосновывалось тем, что внешняя реальность в ряде случаев предъявляет
непосильные требования к психике и поэтому последняя вырабатывает системы защит, часть из
которых генетически предопределена, а часть формируется в процессе жизни и развития, то есть
относится к приобретенным психическим образованиям.
Фрейд считал, что важнейшей (для психопатологии) формой защиты является вытеснение, то
есть перевод неприемлемых для личности психических содержаний из сознательной сферы в
бессознательное и удержание их там. Эта форма защиты иногда определялась как «универсальное
средство избегания конфликта» — неприемлемые воспоминания, мысли, желания или влечения
вообще устраняются из сознания (но они все равно есть в психике).
К другим широко известным (даже на бытовом уровне) формам психических защит относятся:
—
рационализация — или псевдоразумное объяснение своих поступков, желаний, комплексов
и влечений (например, пациентка, тяжело страдающая от одиночества, в процессе
многочисленных сессий систематически обращается к обоснованию одного и того же тезиса:
«Слава Богу, у меня нет детей! Но так уж получилось: вначале муж не хотел, потом не было
квартиры» и т. д.);
—
проекция — то есть приписывание другим людям вытесненных переживаний, черт
характера и собственных (скрываемых от себя и чаще — социально неприемлемых) намерений
или недостатков (очень эгоцентричный и эмоционально холодный пациент, не способный
испытывать искренние чувства, заявляет: «Большинство людей эгоисты, и им совершенно нет
дела до других!»);
—
отрицание — когда любая информация, которая тревожит или может привести к
внутреннему конфликту, просто не воспринимается, от нее как бы «отворачиваются», ей «не
доверяют» (например, большинство заядлых курильщиков считают, что данные о
злокачественных опухолях у приверженцев табака многократно завышены); — замещение —
реализуется преимущественно путем смены цели действия и (или) знака эмоций (восьмилетний
ребенок, испытывающий злость и ревность по отношению к родителям, полностью
переключивших свое внимание на новорожденного брата или сестру, начинает ломать свои
игрушки, перенося на них свою бессильную агрессию к родителям). Однако если эти защиты не
срабатывают, проявляется «вторая линия защит», основное предназначение которых состоит в
том, чтобы непереносимая травма вообще не была пережита, происходит не переработка
неприемлемой реальности, а уход от нее. Эти защиты в рамках психоаналитического подхода
определяются как «примитивные», и тогда мы наблюдаем у наших пациентов такие симптомы, как
расщепление (вплоть до шизофренического спектра), трансовые состояния (Transe (фр.) —
ужас, транс, экстаз — от transir — цепенеть — разновидность амбулаторного автоматизма,
когда пациенты совершают какие либо действия, например даже путешествия, но затем не
могут вспомнить — как и почему они оказались в этой местности) , множественные
идентичности, проявления оцепенения или аутизма и т. д. В психиатрии эти синдромы обычно
описываются как тяжелые формы психопатологии, но в психоанализе их обычно рассматривают
не как следствие, а как причину того, что позволяет относить таких пациентов к категории
«больных». Здесь я еще раз вернусь к моему тезису о защитной реакции на психическую травму,
не совместимую с жизнью, ибо в таких случаях той личности, которую окружающие знали до
появления такого варианта страдания, уже нет. Но в отличие от физической травмы, не
совместимой с жизнью, эта утрата не безвозвратна.
При тяжелой психической травме эти патологические паттерны в первую очередь проявляются
в сновидениях, где опытный специалист легко обнаружит все признаки этой «второй линии
защит», призванных отреагировать травму и предотвратить аннигиляцию личности.
Примечательно, что сны будут больше и садистически ярче выполнять эту функцию до тех пор,
пока горе не будет излито, а страдающий — не будет выслушан. Мы только начинаем понимать
то, как функционирует психика и каким образом происходит «собственная работа горя», поэтому
мы еще не можем претендовать на мгновенное исцеление в случаях психической травмы и
